"Михаил Берг. Письмо президенту " - читать интересную книгу автора

полугородскую-полудеревенскую, находящуюся в промежуточном положении, но
обладающую целым рядом легко узнаваемых проявлений. Среди них - различные
виды протестного поведения, в том числе - давняя традиция недоверия к
представителям культуры городской, все также чужой и враждебной.
Весь российский социум определяется этими проявлениями - скажем,
любовью к собственному приусадебному участку, своей монастырской
ухоженностью часто напоминающему транскрипцию рая, и равнодушием к
безобразной свалке, начинающейся буквально тут же, на границе садоводческого
микрорайона. Эта свалка и обозначает резкую грань между своим, тщательно
охраняемым, и несвоим, ненавидимым, враждебным и обреченным на отчуждение.
Более того, весьма небольшая территория своего и чувство враждебности к
чужому, огромному и неизвестному проявляется во всем, что выходит за границу
личного и принадлежит общественному, неуклонно интерпретируемому как опасное
и ненужное. Российские дороги, точнее бездорожье (как принципиальный отказ
от - или недоверие к - коммуникативности), грязные дворы и подъезды (как
нейтральная, ничья земля, или граница повышенного беспокойства), вообще
отсутствие уважения ко всему, что существует за удивительно небольшой
территорией личного, подтверждает диктат этой самой распространенной
российской культурной традиции. При соблюдении соответствующих пропорций эта
традиция постепенно растворяется в условиях городского и цехового
сосуществования, однако российская городская жизнь так и не создала
устойчивого соединения своего и общественного, и поэтому до сих пор остается
не вполне городской.
Еще с советских времен социологи, психологи, публицисты бились над
проблемой подросткового хулиганства - когда подростки обрывали трубки в
телефонах-автоматах, мочились в подъездах домов и коверкали лифты,
разрисовывали афиши, демонстративно мусорили в общественных местах. Да, это,
конечно, был протест социально ущербных слоев, не выдерживающих конкуренции
и не скрывающих своей враждебности к победителям. Но также, без сомнения,
выражение чувства недоверия к чужому как таковому - к тому, что начинается
за территорией личного - и воспринимается как ненужное. Ведь и
телефоны-автоматы, и дороги, и многострадальные почтовые ящики - инструменты
коммуникации, а именно ее отвергает культура изоляционизма, не сумевшая
приспособиться к городскому симбиозу своего и чужого.
Не подумайте, Владимир Владимирович, что я хочу Вас оскорбить, сказав,
что выбор Вас в качестве репрезентативной фигуры для слоя почти безмолвных
российских социальных аутсайдеров, имеет те же причины, согласно котором
потрошатся телефоны-автоматы и воняет аммиаком практически каждый второй
подъезд, не оборудованный охраной. Но что там домофоны и кодовые замки, одна
моя знакомая застала пожилого соседа из квартиры выше этажом, который
мочился на дверь их общего подъезда. Это - норма. Однако политические
предпочтения значительно более сложны по мотивации, чем приведенные выше
примеры весьма, действительно, распространенного культурного поведения,
которые иногда и не совсем точно называется хамством.
Ведь о чем говорит даже беглый взгляд на любую Вашу фотографию, тем
более на телевизионную картинку, когда во время интервью Вы весьма
характерным образом артикулируете фразы, жестикулируете, а руки при этом
сами по себе говорят о стеснительности и неуверенности, казалось бы,
подавленных сознанием, но все равно сохранившихся в жестах? Что, помимо
прочего, Вы - не тот, кого в массовой культуре презрительно именуют