"Михаил Берг. Письмо президенту " - читать интересную книгу автораодносельчанина, а потом просто всю жизнь работала и подрабатывала, где
только придется. Да, все говорят, что мама, родившая тебя после сорока, была добрая. Но шансов выскочить, не повторив судьбу тех сотен тысяч, кто начинает дворовым ухарством, а кончает зоной или стаканом, у тебя было немного. И, конечно, не пьешь ты не из-за спортивного режима, а от страха - страха оказаться таким же, как все те, кто сошел с дистанции уже тридцать, если не больше лет назад. Алкоголь - как системный признак неудачи и низкого происхождения. Так Максим Горький стеснялся, когда при нем Толстой и другие писатели-аристократы ругались матом и говорили грубо о женщинах. Он считал это некультурным и признаком слоя, от которого дистанцировался - боялся простонародной грубости, и не понимал, как воспитанные люди могут столь неопрятно выражаться. Я это к тому, что ты смог преодолеть судьбу. Просто выжил и стал небессмысленным человеком. То есть не объектом беззастенчивой эксплуатации и манипуляции со стороны всех тех, кто выше, а субъектом. Да, ты не читал Декамерон в двенадцать, Сатирикон в тринадцать,Потерянный рай в четырнадцать и Пруста в пятнадцать. Ты, скорее всего, вообще не читал их, и до сих пор почти наверняка уверен, что истина одна и она верна, если основана на традиции, хотя на самом деле традиций много и, пока они живые, то конкурируют между собой. Видеть это и принимать - полезно не только для расширения кругозора, но и для терпимости, которой иначе трудно возникнуть. У тебя есть своя легко вычленяемая логика, которую ты применяешь слишком часто, думая, что она универсальная, а она на самом деле - специфическая. Теза выглядит банальной, но не спеши меня опровергать. Дело в том, что ты очень часто опираешься на то, что называется логикой разведчика, чем у главы государства. Логика разведчика такая: не пойман - не вор. Пусть все вокруг знают, что ты разведчик, но пока не поймали с поличным, не предъявили доказательств, которые в состоянии убедить суд, ты неуязвим. Ты же очень часто ведешь себя именно так. И в деле с Бабицким, в частности. То, что ты говорил тогда, давало понять, что ты знаешь о происходящем намного больше, но тебя не смущало это противоречие. Как, впрочем, не смутило завершение этой практически прозрачной истории - сначала человека продержали взаперти, а затем выпустили, чтобы окончательно дискредитировать. Конечно, для уголовного суда нет доказательств твоей осведомленности во всех деталях, твоего руководства этим делом. И даже если бы Бабицкий доказал, что находился в руках людей, которые абсолютно точно связаны с российскими спецслужбами, у тебя, как у опытного разведчика, всегда оставалась возможность сказать, что ты здесь не причем, тебя, что называется, подставили подчиненные. Ты же был явно доволен этой защитой, вполне удобной и пригодной для разведчика, - ведь не поймали же, а урок поганцу преподнесли - но такое поведение совершенно не подходит главе европейского государства. Потому что степень его ответственности принципиально другая и, может быть, выражается формулой: жена Цезаря должна быть вне подозрений. Я не случайно оговорился - для европейского государства, потому что на востоке - хитрость и коварство обретают другое качество и не интерпретируются как пороки. В Европе же все иначе - вероятность и возможность меняются местами, особенно если при этом обнаруживается личная выгода политика. Именно поэтому взрывы домов, начало второй чеченской войны, коварная ловушка, подстроенная неугодному и слишком смелому журналисту - это |
|
|