"Пьер Бенуа. Дорога гигантов " - читать интересную книгу автора

превратившийся теперь в смутный, замирающий гул.
- Они умрут, - сказал он, точно говоря сам с собой.
Он перевел глаза на вокзал, на этот страшный бассейн, куда уже снова
вливался поток серо-голубых человечков в ожидании нового поезда.
- И эти тоже умрут, - сказал г-н Теранс. - И эти тоже. Все умрут.
Помолчав минуту, он повторил:
- Все, все умрут... И за что? За что?
Я едва расслышал этот странный вопрос. В эти мгновения я жил в мире
противоречивых чувств. Одно из них проступило сильнее, оформилось. "В Париже
всюду придумывают целую тучу смешных мер, чтобы сохранить в тайне
передвижения войск. А вот иностранец, может быть - враг, имеет полную
возможность из своего окна вести днем и ночью счет полкам, отправляемым к
Вердену... Я был бы очень удивлен, если бы, например, на Майнцском
вокзале..."
Первые же слова г-на Теранса дали подтверждение таким моим мыслям.
- Уже несколько дней, - сказал он, - я не отхожу от этого окна, даже
ночью. Я видел, как прошли через этот вокзал все те, которых направляют
туда, в бездну... Удивитесь ли вы, господин профессор, если я скажу вам, что
в этом множестве синих шинелей я не мог заметить присутствия хотя бы одной
куртки хаки.
Он повторил:
- Хотя бы одной куртки хаки.
В висках у меня, тревожно стучало. Что хотел он этим сказать? И каждый
раз это странное обращение: "Господин профессор".
- Что вы хотите сказать? - прошептал я.
Он с любопытством поглядел на меня.
- Что хочу сказать? Ничего, господин профессор, ничего такого, чего бы
вы уже не знали. Уже совсем темно. Тяжело будет сегодня вечером этим
несчастным по грязи Мортома и возвышенности 304.


***

Молча вернулись мы к столу. Г-н Теранс повернул выключатель. Зажглось
электричество.
Хозяин задернул тяжелые занавески перед окном, оставив его открытым.
Было видно, что у него нет никакой охоты иметь дело с полицией.
- А Лабульбена все еще нет, - заметил я, чтобы сказать что-нибудь.
Г-н Теранс иронически улыбнулся.
- Надо думать, не так-то легко удалось ему получить вино, пришлось
повозиться с милейшей привратницей в улице Нансути. Наверное. Потому что
иначе он был бы уже здесь: машины фирмы Лабульбен - сейчас одни из самых
лучших.
Он пошел в темный угол комнаты, стал рыться в груде бумаг.
Он вернулся с номером "Revue des deux Mondes", положил его на стол
передо мною и показал пальцем на оглавление.
И одновременно с этим я услыхал его изменившийся голос, взволнованный и
серьезный. Он проронил лишь одно слово:
- Благодарю.
Тотчас же еще острее почувствовал я все, что было тревожного и