"Грегори Бенфорд. Страхи Академии (Основание #0-1 по А.Азимову) " - читать интересную книгу автора

Пожилой господин указал на вывеску с названием гостиницы: "Aux Deux
Magots" {"У двух мартышек", название знаменитого парижского ресторана}.
- Мадемуазель Лекуврер - знаменитая актриса, более известная как моя
любовница... - Вольтер подмигнул. - Ты краснеешь - как это мило!
- Я совершенно ничего не знаю о таких вещах! - с гордостью заявила
Жанна. - Я - Дева!
Вольтер сморщил нос.
- Никак не могу уразуметь - почему люди так гордятся столь
неестественным состоянием?
- А я представить себе не могу, почему вы так одеты.
- Услышь вас мой портной, он бы смертельно обиделся. Однако позволь
обратить твое внимание, милая моя Дева, что не я, а как раз ты, упорствуя в
своем желании одеваться, как мужчина, лишаешь почтенное общество одного из
самых пристойных и невинных удовольствий.
- За свое упорство я заплатила сполна, - отрезала Жанна, вспомнив, что
епископы проклинали ее за ношение мужской одежды так же яростно и
непримиримо, как и за ее святые голоса.
Можно подумать, в неудобном и громоздком наряде, приличествующем ее
полу, Жанна смогла бы победить под Орлеаном проклятого герцога-предателя,
продавшегося англичанам! Или повести три тысячи рыцарей в бой при Жарго, и
Менге-на-Луаре, и Божанси!.. В то лето победоносных сражений она, ведомая
своими голосами, все сделала совершенно правильно.
Жанна смахнула с ресниц нежданно набежавшие слезы. Воспоминания...
Поражение... Восстали кровавые, мрачные воспоминания о проигранных
битвах, о том, как утихли ее святые голоса, а ненавистные враги-англичане и
продавшиеся им предатели становились все сильнее.
- Не расстраивайся, прошу тебя. Это совершенно ни к чему, - сказал
мсье Аруэ, ласково поглаживая Жанну по стальному наколеннику. - И хотя
лично мне не очень нравится твой нынешний костюм, я буду до самой смерти
отстаивать твое право одеваться так, как тебе нравится. Или раздеваться, -
он с улыбкой взглянул на полупрозрачное одеяние сидевшей неподалеку дамы -
владелицы этого заведения.
- Мсье...
- В конце концов Париж все еще не утратил вкуса к пышному убранству.
Бледный божественный цветок, ты со мной согласна?
- Нет. Не согласна. Нет добродетели более достойной, чем целомудрие, и
в женщине, и в мужчине. Наш Господь целомудрен, как и святые угодники, и
добрые священнослужители.
- Священники - целомудренны?! - У Вольтера глаза чуть на лоб не
вылезли - так он удивился. - Бедняжка, тебе не довелось побывать в той
школе, куда в детстве меня определил отец. Тогда ты узнала бы об иезуитах
столько всего интересного - и ты знала бы, что они, нимало не смущаясь,
ежедневно нарушают чуть ли не все свои священные обеты.
- О, нет, я не могу поверить!..
- А что ты скажешь о нем? - Вольтер указал направо, на четверорукое
металлическое существо на колесиках, катившее к ним тележку с едой и
напитками, - Несомненно, это создание целомудренно. Но можно ли из-за
одного этого считать, что оно добродетельно?
- Христианский мир, сама Франция, держатся на...
- Если бы целомудрие было столь распространено во Франции, как