"Жюльетта Бенцони. Гордая американка ("Женщины средиземноморского экспресса" #2) " - читать интересную книгу автора

сильнодействующим средствам.
- Тетя Эмити! Либо вы рассказываете мне, что стряслось, либо я звоню
месье Риво и требую объяснений у него.
- Ни в коем случае!
- Тогда выкладывайте! Вы не ходили на спиритический сеанс?
- Еще как ходила! - мрачно отозвалась мисс Форбс. - Оттуда и пошла вся
беда!
- Теперь вы сказали то ли слишком много, то ли недостаточно. Вам
известно, что я не одобряю эти вызовы духов, и меня совсем не удивляет, что
там с вами случилась какая-то неприятность. Осталось уточнить, насколько
можно доверять вашим ответам.
С этими словами Александра вторично наполнила рюмку, которая на всякий
случай оставалась у нее под рукой, и присела рядышком с тетей, дожидаясь
исповеди.
Исповеди предшествовала серия вздохов; наконец, мисс Форбс, глотнув еще
коньячку, объявила:
- Ты еще слишком молода, чтобы знать такие вещи, но в жизни человека
случается, что события, которые казались надежно похороненными в прошлом,
внезапно напоминают о себе, и остается гадать, с чего бы это....
- Вот оно что!
- Увы...
Еще несколько мольб, новая угроза обратиться к Риво, еще глоток
коньяку - и истина начала выплывать на поверхность.
В начале сеанса мисс Форбс, полная доверия к способностям
женщины-медиума, передала ей перчатку племянницы вместе с собственной
записочкой, в которой объяснялось, что ту обокрали и что было бы желательно
выйти на след злоумышленника. Позже Эузапия Палладино, низенькая женщина лет
пятидесяти, седоволосая и востроносенькая, завладела этой перчаткой и
заявила, что речь идет о дорогих драгоценностях и что кражу совершил
мужчина; ей, впрочем, не удалось дать описание его внешности: она видела
только темный костюм и лицо с неясными чертами. Она все еще держала в руках
перчатку и записку мисс Форбс, когда внезапно голос ее изменился и
превратился в мужской, вернее, юношеский; молодой человек изъяснялся
наполовину по-английски, наполовину на неаполитанском диалекте. Языковая
смесь получилась невразумительной, и бедная Эмити так ничего и не разобрала.
Вызванный дух принадлежал некоему Виргилио, ловцу кораллов с острова Капри,
с которым Эмити Форбс связывали в молодости, когда она путешествовала с
дядюшкой Стенли и гувернанткой, узы страсти.
- Он был необыкновенно красив! Обликом он походил на "Персея" Бенвенуто
Челлини, украшение Флоренции... - Эмити вздохнула. - Он уговорил меня
прогуляться с ним ранним утром, чтобы посмотреть термы Тиберия, сказал, что
любит меня... и я поверила ему.
- До какой же степени? - негромко спросила Александра.
- До такой... которую невозможно забыть. Еще он уговаривал меня уехать
вместе с ним. Мы доплыли в лодке до Амальфи и там укрылись у его сестры...
- Каковы же были ваши намерения? Выйти за него замуж?
- А как же! Я не могла помыслить о чем-нибудь более прекрасном, чем
жизнь с ним в маленьком домике среди скал, ожидание возвращения рыбака с
промысла, стряпанье для него еды, воспитание его детишек...
- Иными словами, вас ожидало жалкое существование. Вы этого хотели?