"Жюльетта Бенцони. Гордая американка ("Женщины средиземноморского экспресса" #2) " - читать интересную книгу автора

секундой становилось все больше людей, и поняла, что следом за ужином
намечается прием. В соседнем помещении располагались ломящиеся от снеди
буфеты.
Голос того, к кому обращались слова маркиза, донесся до нее, как через
слой ваты:
- Я никем и ничем не пренебрег. Я ужинал в "Кафе де Пари" с Бриссаком и
Виллалобаром... А все глупое пари, которое осудила бы ваша прекрасная
спутница. Не желаете ли нас представить?
Смущенная Александра, не знающая, куда деться, и чувствующая, как
пылают ее щеки, наблюдала, как мужчина, занимавший в последние дни ее мысли,
склоняется к ее руке. Вблизи он оказался еще более красив, чем издалека.
Наконец-то ей удалось разглядеть, какого цвета у него глаза: густые ресницы
скрывали темно-карюю радужную оболочку, что пришлось ей весьма по сердцу.
- Я уже дважды имел счастье вас лицезреть, мадам. Если бы я знал, что
вы будете сегодня среди приглашенных к мадам де Роан, то ни за что не
опоздал бы.
Александру пробрала дрожь. Голос Фонсома, низкий и чарующий, приобретал
особенно пленительные нотки, когда он этого хотел, что уравновешивало
несколько насмешливую улыбку, которую она заметила на его губах в тот
момент, когда он ее узнал.
- Так вы уже встречались? - удивился Моден. - Тогда зачем было просить
меня представлять вас друг другу?
- Потому что это было совершенно необходимо. Я впервые встретился с
миссис Каррингтон на Бульварах, где она... опустошала магазины. Во второй
раз она ужинала с друзьями. Я тоже был не один.
Маркиз де Моден был слишком тонким знатоком своих современников,
особенно дам и выражений, которые принимают их личики, чтобы не заметить
волнения молодой женщины и румянца на ее щеках. Пряча в усах улыбку, он
извинился перед спутницей и поспешил навстречу видной даме, которая только
что вошла в гостиную походкой королевы; на даме было темно-синее платье,
искрящееся серебряными блестками. Оставить эту самоуверенную американку на
растерзание одному из самых неотразимых мужчин Франции показалось ему
интересной возможностью. Он решил понаблюдать, как станут развиваться
события, с некоторого удаления.
Он был не единственным, кто заметил, как покраснела Александра. Болтая
в углу с милейшей виконтессой де Жансе и графиней де Шавинэ, Антуан стал
свидетелем всей этой короткой сцены, которую он немедленно соотнес со
странным поведением Александры у "Максима". Внутренний голос, частенько
дававший ему недурные советы, сейчас подсказал ему, что его подопечной
угрожает опасность. Первым его побуждением было броситься к ней на выручку,
но знатная дама из России, внушавшая ему восхищение, княгиня Палей, как раз
стала засыпать его вопросами, что сейчас выводит его кисть и собирается ли
он выставлять свои полотна на ближайшей выставке. Ему пришлось позволить
Александре и Жану де Фонсому удалиться на пару в зимний сад.
Молодая женщина, сумевшая справиться с волнением, вовсе не походила
сейчас на овечку, влекомую на заклание. Напустив на себя гордый и
одновременно обольстительный вид, она обмахивалась перламутровым веером,
который входил в ансамбль платья, и слушала кавалера, который расписывал,
каким ударом было для него встретить даму, подобную ей, у "Максима". Когда
он приступил к описанию своих непростых переживаний, она оборвала его: