"Питер Бенчли. Тварь" - читать интересную книгу автора

соленые осадки и молекулы коррозийных химикатов оставались в выхлопной трубе
и постепенно начали разъедать сталь. Крошечное отверстие могло существовать
многие недели. На всем протяжении от Багамских островов дули попутные ветры,
и Гриффины пользовались двигателем, только чтобы войти на верфи и в гавань
Сент-Джорджа и выйти оттуда. При этом обычное откачивание помпой удаляло
избыток воды из трюмов. Но теперь, когда двигатель находился в рабочем
режиме, охладительный насос работал непрерывно и судно пробивалось сквозь
волны, а не плавно скользило по ним, тем самым усиливая нагрузку на
механизмы, - теперь отверстие увеличивалось. Кусочки проржавевшего металла
отлетали с краев, и вскоре его размеры достигли диаметра карандаша.
Вода, которая раньше только капала на дно трюмов, теперь полилась с
большей силой.

* * *

Элизабет управляла штурвалом, положив на него ноги, а сама откинулась
на подушки в кокпите. Слева от нее, на западе, от дневного света осталась
только фиолетовая полоска на границе мира. Справа поднимался лунный серп,
отбрасывающий золотую ленту, протянувшуюся к Элизабет по поверхности моря.
На нем нет душ, думала женщина, глядя на месяц. Это была идея арабов:
она прочла о ней в "Исследователях", одной из двух десятков книг, которые
годами хотела прочесть и наконец проглотила за последние шесть месяцев, - и
решила, что это ей нравится. Новый месяц - пустое небесное судно,
отправляющееся в месячное путешествие, чтобы собрать души умерших; по мере
того как проходят дни, оно распухает и распухает, пока наконец,
переполнившись душами, не исчезает, чтобы выгрузить свою ношу на небе, затем
опять появляется пустое судно, и все начинается вновь.
Одной из причин, почему ей нравилось сравнение с кораблем душ, было то,
что впервые в своей жизни ей показалось, будто она понимает, что собой
представляет душа. Элизабет не была глубокой натурой и всегда меняла тему,
прежде чем серьезные разговоры могли стать слишком глубокими. Кроме того,
они с Гриффином всегда были очень заняты, чтобы остановиться и задуматься.
У него было хорошее место в фирме "Ширсон Леман бразерс", она работала
в отделении Химического банка. Восьмидесятые годы были временем, когда они
приобретали себе "игрушки": апартаменты стоимостью в миллион долларов, дом
за полмиллиона в Стонингтоне, две автомашины с обогреваемыми сиденьями и с
освежителями в пепельницах. Деньги приходили и уходили: двадцать тысяч
долларов за обучение детей в частной школе, пятнадцать тысяч долларов в год
за обед вне дома пару раз в неделю, двадцать тысяч на отпуск, пятьдесят - на
содержание и ремонт дома.
"Двадцать тысяч сюда, двадцать тысяч туда, - бывало шутили они, - и
скоро вы заговорите о действительно больших деньгах".
Шуткой это было потому, что деньги стабильно приходили все время.
А затем, в один прекрасный день, кран был перекрыт. Гриффина уволили.
Неделей позже Элизабет предложили выбор: половина рабочего времени на
полставки или увольнение.
Выходное пособие Гриффина позволило бы им жить в течение года, правда
без излишеств, пока он подыскивал бы себе другую работу. Но другая работа
(несомненно, за меньшее вознаграждение) означала бы то же монотонное
топтание, но уже несколько ниже прежнего положения.