"Андрей Белозеров. Роскошь нечеловеческого общения " - читать интересную книгу автора

- Слава Богу, - сказала Галина Сергеевна Журковская, увидев на пороге
мужа. - На лекцию не пошел?
- Не пошел.
- Правильно. Своих лекций тебе не хватает, еще и на Греча ходить...
Ему-то, конечно, в охотку это...
- Перестань, Галя. Что ты на него набрасываешься?
Шнурок на правом ботинке затянулся крохотным каменным узелком. Пытаясь
развязать его, Журковский сломал ноготь, чертыхнулся и, выпрямившись, стащил
ботинок, зацепив его носком левой ноги.
- Ложка же есть, - поморщилась Галина. - Что ты вещи калечишь?
- Ладно тебе.
- Ладно, ладно... Тебе все - "ладно".
- Ну не заводись, прошу тебя. Не порти с порога настроение, а?
- Тебе испортишь... Ты сам кому хочешь испортишь... Масло, кстати, не
купил?
- Нет...
- Ну конечно...
- Я выйду, - стараясь оставаться спокойным, сказал Журковский. - Масло
какое взять?
- Да любое, господи! Подсолнечное. Кукурузное. Растительное. Только
побыстрее. Гости придут с минуты на минуту, а у меня еще конь не валялся...
Журковский малость помедлил, затем, внутренне собравшись, сделал шаг
вперед и поцеловал жену, попав губами прямо в жесткий пучок седеющих черных
волос.
- О, боже мой, не топчись ты в прихожей! Грязища на улице, хуже, чем в
деревне! - отреагировала Галина Сергеевна на проявление мужней нежности, но
голос ее заметно потеплел. - Натоптал, будто взвод солдат прошелся...
Журковский снова сунул ноги в ботинки, нагнулся, попробовал справиться с
коварным узелком, потянул за шнурок, и тот лопнул, издав глухой короткий звук,
напоминающий выстрел из пистолета с глушителем. Этот звук был знаком
Журковскому только по американским и отечественным боевикам, на которые он
нет-нет да и попадал, войдя в комнату сына, или ужиная на кухне, или
где-нибудь в гостях - не спрятаться было от этой напасти, так же, как и от
бесконечных мыльных опер, и от тошнотворно-пошлой рекламы.
- Вот молодец! - с интонацией победителя прокомментировала жена и
удалилась на кухню.
"Черт бы его подрал!" - непонятно в чей адрес прошипел Журковский, неловко
связывая обрывки шнурка. - "Черт бы вас всех подрал!"
Он вышел на лестницу, захлопнул за собой дверь и тут же понял, что забыл
ключи и портфель. Придется покупать какой-нибудь пакет, а это - лишние
разговоры с продавщицей, пусть даже не разговоры, всего несколько слов, но ему
не хотелось произносить и их.
Он мечтал побыть в полном одиночестве, даже Галя сейчас раздражала его,
мешала остаться наедине с собой и хотя бы несколько минут ни о чем не думать,
просто отдохнуть, просто расслабиться. Забыть о мышиной возне в Институте, о
подсиживаниях, об интригах, которым, совершенно ясно, конца нет и не будет, о
политических играх, в которых он ничего не понимал и понимать не хотел, но
приходилось как-то участвовать и как-то выкручиваться, ибо в преддверии
грядущих губернаторских выборов весь Институт разделился на несколько лагерей,
и, судя по всему, лагеря эти, похожие на маленькие армии, готовились к