"Ольга Белова. Славяне и евреи о "своих" и "чужих" календарных праздниках" - читать интересную книгу автора

интерпретировали их (часто с точки зрения собственной традиции). С другой
стороны, в этих рассказах отражается один из наиболее устойчивых
стереотипов - о связи иноверцев с нечистой силой.
В Прикарпатье рассказывали, что во время пасхальных праздников евреи
едят мацу. Берут деревянную ложку и кавалок хлеба и сжигают. После праздника
идут на то самое место, "перепрошуют" хлеб и говорят: "Гам, гам! Ходи хлЗбе
'д нам!" [Франко 1898: 199-200]. Из этого описания хорошо видно, как
праздничный ритуал (избавление от хамеца и поиски афикомана?) в глазах
славян превращается в некий магический обряд "приглашения" хлеба (ср.
славянское обрядовое приглашение на рождественский ужин мороза,
предков-"дедов", животных и т.п. ради урожая и благополучия в наступающем
году).
Во время летней экспедиции 2000 г. в Волынское Полесье нам удалось
записать воспоминания Василины Григорьевны Супрунюк (1931 г. р.) - до войны
она жила в доме по соседству с еврейской семьей ("наши хаты стyляны булы с
жидaмы"). О еврейской Пасхе она рассказывала: "Вони карапaтку йилы, бо йих
Моисей, як вывoдиО, то вони тылько живилиса карапaткамы. Воны сорок дэнь
булы О пустыни! - от, як йих вывoдиО Моисей. То воны сорок дэнь жили
карапaткамы и плисни тэи - таки во - лэпешки лэпили. Вот воны, як Велыкдень,
то тo вжэ Пaска О йих такa булa. Бо воны тылко мацу ту пэклы - звaлы мацa.
Еко О пустыни - от вони пэклы на сoнэчку, пэклы воны тyю мацу, тонюсэньки...
То воны вжэ, як Велыкдэнь, то вжэ вони хлиба не едeть, не йилы, нaвыки
приймaлы хлиб из столы (совсем убирали хлеб из дома. - О.Б.). А вжэ мы
подбэгaемо дытьми и крычимо: "Маца пуд стил, а хлиб на стил!" - бо вжэ
знaлы, шо воны хлиб гэть приймaлы, бо то вжэ Велыкдэнь. Я знаю, бо бaбу нам
роскaзывала - дид [у евреев] старый буО. А мы кaжэмо, чого ж то у вас - хлиб
ховaете? Кажэ: "Бо мы тылько тым живилиса - карапaткамы, при Мойсeйове, и
тэю мацoю, на сoнэчку пэкли..." Сорок дэнь булы О пустыни, ек превoдыО йих
Моисей чэрэз мoрэ" (с. Мельники Ратновского р-на Волынской обл., зап. О.
Белова).
На Волыни считали, что благополучие евреев зависит от нечистой силы: в
праздник Песах "жиди ставлють вино на столi, хрiн i петрушку i ото приходить
той шо з рiжками, п'Д там вино и закушуД, i оставляД грошi. Не до кажного
жида вiн i заходе, а тiлькi до дуже щасливих" [ТРОИВ 5: 11]. В этом
рассказе, вероятно, трансформации подверглось представление о том, что на
Песах пророк Илия может посетить каждый еврейский дом. Поскольку "чужой Бог"
и "чужие святые" выступают в народной славянской традиции как представители
потусторонних сил, то образ сакрального посетителя приобретает характерные
для демонологического персонажа признаки. О том, что под эвфемистическим
названием той шо з рiжками (ср. выражения бог с рогами, ангел с рожками в
значении "черт") вполне может подразумеваться черт, свидетельствует другая
история - "Жидiвський бог", - записанная в Подолии. Сторож при корчме
рассказывал, как на еврейскую Пасху ("на свята жидiвскi, тотi, що вони на
них пичут коржi великi, а тонкi, а стiни i лавки вишкробуют вiд житного
хлiба") он тайком подглядел, что же делают евреи, собравшись на праздник.
"От вони позаставляли на мисках Здзеня, посвiтили свiчки, ростворили дверi,
i давай кричати, просити, щоби прийшов Зх божок". И вот что-то слезло с
чердака - "кудлате, грубе, таке нiби собака, нiби чоловiк", - но в хату
войти не захотело. Евреи обыскали дом, нашли притаившегося сторожа и выгнали
его. Уходя, он успел заметить, как "тота бiда вiйшла в хату, вискочила на