"Генрих Белль. Приглашение на чай к доктору Борзигу " - читать интересную книгу автора

вода... даже Бога - вы все пускаете в ход.
Франциска. О каких доводах ты говоришь? Поверь, я уже не ребенок...
Роберт. Тогда ты должна понять, что я с тяжелым сердцем иду к Борзигу.
И как раз в тот вечер, когда ты решила сделать мне сюрприз.
Франциска. Значит, ты все же пойдешь?
Роберт. По-твоему, надо отказаться? Ведь ради меня он пригласил
Зентгена.
Франциска. Ради тебя? Держи карман шире! Чтобы Борзиг делал что-нибудь
ради других? Его интересует только он сам.
Роберт. Откуда ты его так хорошо знаешь?
Франциска. Удивительное дело, с тех пор как ты у них побывал, ты
заговорил совсем другим языком.
Роберт. Ты была там со мной, видела этих людей, беседовала с ними.
Франциска. Да, я их видела, с ними беседовала, пила их чай, курила их
сигареты и ела их печенье. То, что для нас - хлеб, для них - сухая корка; мы
пьем вино, а их интересуют марки вин... год и название... Подло называть
хлеб сухой коркой! Хоть бы ты посмеялся над ними... какое нам дело до этих
людей?
Роберт. Да, раньше я над ними смеялся... но, как ни странно, теперь уже
не могу.
Франциска. Раньше, когда я не знала этих людей, я их боялась, а теперь
я боюсь только за тебя.
Роберт. Понимаю... Кто-то из них, не помню точно, кто именно, минут
пять болтал о Зухоке... а я понятия не имел, что такое Зухок, только потом
догадался, что это, видимо, название отеля или какого-то курорта. Но я так и
не признался, что в первый раз слышу слово "Зухок"... и не мог посмеяться
над всей этой ерундой. Ты на самом деле боишься за меня? Или просто
ревнуешь?
Франциска. Нет, я ревновала к девушке, с которой ты встречался летом;
она была красотка, умница, и притом очень милая, и я боялась, что ты
останешься с ней навсегда... но к этим типам из Зухока я не могу тебя
ревновать. Мне просто грустно: неужели ты не тот, за кого я тебя принимала?
Я за тебя боюсь.
Роберт. Может, и за себя?
Франциска. И за себя тоже. Скоро я приду в эту комнату, если вообще
приду - и буду лежать одна на подоконнике и глядеть вниз, и слушать шум
поездов, который мы так любили слушать вдвоем...
Роберт. Ты говоришь так, будто все уже кончилось.
Франциска. Да, кончилось. И уже не вернется.
Роберт. Ты даже не спрашиваешь, зачем меня позвали к Борзигу.
Франциска. Знаю - пить чай... но это будет самый горький чай в твоей
жизни, и он тебе дорого обойдется - ты будешь расплачиваться за каждый
глоток.
Роберт. Оказывается, ты умеешь предсказывать судьбу. Я и не знал, что
ты ясновидящая. Откуда только взялась твоя мудрость?
Франциска. Из того, что слышат мои уши и видят мои глаза: стоило мне
поглядеть на их лица, послушать их голоса - и я поняла, что они хотят от
тебя чего-то такого, на что ты не должен соглашаться...
Роберт. Что именно, ты знаешь? Меня подстерегает таинственная
опасность? Да? Но если я уклонюсь от сегодняшнего визита, ты так и не