"Владимир Николаевич Беликов. Война: Впечатления деревенского подростка " - читать интересную книгу автора

сверкнул глазами и так трахнул дверью, что мама сказала: "Ого, значит, им
здорово наподдали там, под Сталинградом!"


* * *

Та-та-та-та! Гулкая очередь разносится в морозном воздухе над рекой.
Горячие гильзы, зло выплюнутые автоматом, прожигают снег почти до земли.
Грязно выругавшись, Миша-переводчик снова поднимает автомат: "Ну вот, опять!
Чего они там остановились, мать-размать!.."
А вдали - черными точками на белом фоне - цепочка людей неторопливо
переходит заснеженную реку. Вот медленно, с остановками, одолели
противоположный берег, бредут к лесу...
Это по распоряжению немецкого начальства собрали родственников наиболее
активных партизан, велели им идти в лес, уговорить своих выходить и
сдаваться. Конечно, никто из партизан сдаваться не пришел, и никто не
вернулся из посланных.


* * *

Все-таки кормит нас в основном мамина машинка. Молодец "Зингер" - шьет
все, начиная от батиста и кончая грубым солдатским сукном. Конечно, народ
обеднял, приходится перешивать всякое старье. Мы с Зоей порем, чистим,
гладим; мама перекраивает, сметывает, подгоняет... Наловчилась шить теплые
стеганые бурки на зиму вместо валенок; [540] их, конечно, носили с галошами.
Но все-таки работы мало, соответственно и заработка нет стоящего.
А тут пристал один солдат-охранник: сшей ему брюки-галифе.
Попробовала - получилось, и неплохо. И посыпались заказы. Несут немецкие
шинели - пори и шей. Ну и "пошла работа - только день мал". Обрезков много
остается, мама не отдает, прячет в телятнике. Платят кто чем. Крупа,
консервы, маргарин. Один в уплату принес немецкое солдатское одеяло... Все
было хорошо, как вдруг разразилась гроза. Кто-то донес немецкому начальству.
Неожиданно нагрянули на дом. Улики налицо: распоротая шинель, лоскутья; на
постели одеяло. Подняли крик, забрали резаную шинель, сорвали с постели
одеяло, все унесли и маму увели с собой. Вернулась примерно через час
заплаканная, с фонарем под глазом и с распухшим ухом. "Что, мам, били?" -
"Да уж не погладили..."


* * *

Ходили с мамой в город. Немцев полно. К зимним холодам не очень
подготовлены, утепляются кто как. Даже смотреть смешно. Шерстяные вязаные
наушники, женские платки, шали. Часовой стоит в соломенных ботах, надетых на
сапоги, топчется с ноги на ногу. Мама спрашивает: "Что, пан, кальт?
Холодно?" - "У-у, кальт, зер кальт!" - "Ага, вот-вот! Так вам и надо..."
Немец, считая, что ему сочувствуют, пытается улыбнуться посиневшими губами:
"Я-я! Натюрлих! Конечно!.."
На обратном пути чуть не заблудились. Зимний день короток. До Гнилева