"Владимир Николаевич Беликов. Война: Впечатления деревенского подростка " - читать интересную книгу автора

Летом 1943 года мама набила сумку одеждой, сходила в город и оттуда
взамен принесла в кульке два стакана соли... Пробовали выпаривать соль из
старых кадушек, в которых солили огурцы. Пытались солить еду каким-то
удобрением (разнокалиберные, разноцветные, скользкие на ощупь полупрозрачные
камешки), наверное, калийной солью. Еда получалась горько-соленая, с
привкусом мыла. Тьфу!..
А потом наступили дни, когда и солить-то стало нечего. Помню, как
ранней весной, ползая в грязи, перекапывали огороды, добывали перезимовавшую
мерзлую картошку. Черную и холодную, пока она не растаяла, терли на терке и
потом пекли что-то вроде серых лепешек - "тошнотики". Сковородку мама
пыталась мазать... солидолом. Тошнотики на солидоле! Это как тряпка,
пропитанная керосином...
Ну, это я уклонился в сторону от основного повествования.


* * *

Весна подошла незаметно. Погода стоит мрачная, серая и сырая. Кажется,
возьми воздух в пригоршню, сожми покрепче и - закапает холодная мутная вода.
Река взбухла, тронулся лед. Вместе со льдинами плывут коряги, бревна, колья,
снопы и... трупы. И одетые, и голые. Дед Каток на лодке с багром собирает
бревна, а покойников сталкивает с мелководья, отправляя дальше, вниз по
течению.
А народ у нас ударился в религию, завелись какие-то "евангелисты".
Называют друг дружку "братьями" и "сестрами" - смешно. Вечерами собираются у
Юдихи, молятся, поют свои псалмы, причем на мотив советских песен. Во
чудики!.. [543] Расходясь, что-то толкуют о "спасении душ"... А вообще, что
такое - душа? Спрашиваю маму. "Душа? Гм! Душа человека... Ну, это, по-моему,
все хорошее, что в нем есть..." Ну, тогда, конечно...


* * *

"Охранять" нас, в связи с разливом реки, видимо, необходимость отпала.
Поэтому охранников от нас куда-то быстренько перевели. Вместо них появилась
какая-то немецкая часть во главе с майором. Солдаты тянутся перед ним в
струнку, щелкают каблуками и гавкают: "Яволь! Яволь, герр майор!.." Длинный
и тощий, со стеклышком в глазу, майор, проходя по деревне, мог огреть палкой
любого, кто не снял перед ним шапку и не поклонился.


* * *

Война войной, а жизнь - жизнью. Тем более что уже полезла первая
зелень. В пищу пошли лебеда, щавель, молодая крапива. Как-то мама притащила
засохшую, гремящую коровью шкуру. Разложили во дворе, опалили соломой. Потом
резали на куски, отмывали и варили с крапивой. Получалось какое-то
невероятное блюдо. Тем не менее - жевали, глотали, набивали животы. На
берегу реки пацанва старательно забрасывала удочки...
А я сильно заболел: на заду образовался нарыв - ни охнуть, ни