"Александр Бек. На другой день " - читать интересную книгу автора

роста, один-пятидесятилетний, в послужившем опрятном европейском костюме, не
расставшийся во все годы российских потрясений даже с жи- леткой, с
запонками, с цепочкой в косых срезах воротничка, живо пово- рачивающий
туда-сюда отсвечивающую крутизну лысины, другой-на девять лет моложе, в
одежде фронтовика, на вид невозмутимый, с копной отбро- шенных назад черных
толстых волос над узким лбом.
Из внутреннего пиджачного кармана Владимир Ильич достает сложенную
вчетверо бумагу, которую час-полтора назад ему привез мотоциклист или, как
тогда говорилось, самокатчик, развертывает и без слов подает Ста- лину.
Бумага помечена грифом: "Полевой штаб Революционного Военного Совета
Республики, Совершенно секретно". В сообщении говорится, что сегодня, 23
апреля, на Западном фронте вторая и третья галицийские бригады, ранее
перешедшие к нам от Деникина, подняли восстание в райо- не Летичева, то есть
на стыке 12-й и 14-й армий, и повернули оружие против советских войск. На
этом участке фронта образовался опасный разрыв. Для подавления мятежа в
район Летичева направлены резервы обе- их наших армий.
Прочитав, Сталин поднимает голову. Ничто в его лице не изменилось. Не
разглядишь душевных движений и в жесте, каким он возвращает бумагу Ильичу.
Обоим отлично известны ходы и контрходы в попытках закончить миром войну с
Польшей. Воинственный, верующий в свою историческую мис- сию, глава
Польского государства Пилсудский, соглашаясь на переговоры, вместе с тем
отклонил предложение установить перемирие на советс- ко-польском фронте. Там
как бы в предзнаменование близкого конца войны уже много недель не было
боев, но... Но Ленин еще с февраля, когда обозначился разгром Деникина,
требовал перебрасывать и перебрасывать войска на усиление Западного, словно
бы тихого фронта. Как раз сегодня Первая Конная армия, прославившаяся в боях
на юге, сосредоточенная под Ростовом, выступила в тысячекилометровый марш на
запад. А теперь вот галицийские бригады, занимавшие изрядный отрезок
фронта-можно угадать безмолвный комментарий Ленина: "Мы тут были не рукасты,
ротозейнича- ли",- галицийские бригады восстали, далеко опередив прибытие
наших но- вых крупных сил. Польские войска еще нс двинулись в брешь, как бы
не реагировали. Однако не последует ли удар завтра-послезавтра?
- Увертюра?- вопросительно произносит Ленин.
Ответ короток:
- По-видимому.
Вот и вся беседа. Это поистине спетость,-от глагола "спеться", принад-
лежащего к излюбленным в словаре Ленина,-понимание друг друга букваль- но с
одного слова.

8

Раздается настойчивый приглашающий трезвон. Достав карманные часы, Ле-
нин кидает взгляд на циферблат. Уже и отсюда, из-за кулис, гурьбой тя- нутся
в зал. Кауров бросает окурок в урну-пепельницу и пристраивается к покидающей
кулисы череде. Вдруг он слышит:
- Того, здорово!
Никто, кроме Кобы, не называл так Каурова. Но Сталин когда-то, еще в
дни русско-японской войны, наделил его такою кличкой и с удивительным
упорством иначе не именовал. Да, сейчас неподалеку спокойно, как бы вне
спешки, толкотни, стоит улыбающийся Сталин. Несколько лет-с памят- ного