"Норма Бейшир. Ангелы полуночи" - читать интересную книгу автора

малейшего желания следовать семейным традициям и тем более связывать свое
будущее с винодельческим бизнесом. Довольно рано обнаружив у себя
художественные способности, она решила, что спокойная, бедная событиями
жизнь родителей, принадлежащих к рабочему классу, не для нее. Она ничуть не
сомневалась, что станет художницей. Впереди ее ждет интересная,
захватывающая жизнь в Сан-Франциско. Для начала добившись признания в
Сан-Франциско, она скорее всего на этом не остановится. Существуют ведь на
свете и Нью-Йорк, и Лондон, и Париж! Может быть, ей удастся объехать весь
мир, выставляя свои работы. Так или иначе, одно Абби обещала себе совершенно
определенно: здесь, в долине, она не останется ни за что.
Девушка поднялась, стряхнула с джинсов налипшие травинки, собрала вещи
и спустилась по склону холма к небольшому коттеджу, находившемуся на
территории винного завода. Ее родители, Тони и Лючия Гианнини, жили и
работали тут почти с тех самых пор, как поженились. Здесь же родились их
дети, Роберто и Абигейл. Роберто умер в пятилетнем возрасте, став жертвой
острой лейкемии. Сама Абби сделала первые неуверенные шаги именно среди
здешних виноградников, произнесла первые слова в этом каменном, увитом
виноградом коттедже. Она ходила в школу, расположенную неподалеку, в двух
милях от Санта-Елены. Ее первые серьезные художественные работы представляли
собой наброски корпусов, выстроенных в выразительном немецком готическом
стиле, людей, работающих на виноградниках, жен и дочерей владельцев завода в
элегантных дорогих шляпках и сшитых на заказ модных туалетах.
В семьях, где зарабатывали на жизнь собственным горбом - в особенности
таких, как у нее, где поколениями традиционно занимались одним и тем же, -
было принято, чтобы дети шли по стопам родителей. Юноши становились наемными
рабочими, девушки - женами рабочих. Абби, однако, еще в ранней юности
решила, что ни за что на свете не проведет здесь всю свою жизнь и не выйдет
замуж ни за кого из молодых людей, вместе с которыми выросла. Правда, в
глубине души она всегда любила долину - это место, как ей казалось, больше
любого другого на земле было связано с небесами. И все же ее безумно
раздражал размеренный, неспешный темп здешней жизни. Душа Абби Гианнини
томилась по чему-то неведомому, совсем не похожему на то, что ее окружало.
И она собиралась непременно вырваться отсюда, откликнуться на зов,
неудержимо манивший ее вдаль.

- После окончания школы я поеду в Сан-Франциско, - как-то вечером во
время обеда заявила Абби.
Тяжелая многолетняя работа оставила неизгладимые следы на лице ее
матери, невысокой грузной женщины лет сорока с небольшим, с округлыми
формами и избыточным весом - сказалось пристрастие к жирным итальянским
блюдам.
Она подняла на дочь удивленный взгляд:
- Зачем?
- Чтобы работать, мама, - ответила Абби. - Я ведь уже говорила тебе...
Хочу стать художницей. Хочу рисовать.
- Но разве нельзя быть художницей здесь? - по-прежнему непонимающе
спросила Лючия Гианнини. - А картины наверняка можно было бы продавать через
какой-нибудь магазин в городе...
- Это вовсе не одно и то же, мама, - не сдавалась Абби. - Я смогла бы
рисовать и здесь, да... Может быть, даже действительно смогла бы продавать