"Амброз Бирс. Избранные произведения (34 рассказа)" - читать интересную книгу автора

ней с прежним почтением. Но страшно подумать, сколько опасностей ее
подстерегает. Она беззащитна и перед злобой Амулы, и перед похотью Рохуса.
О, если бы я мог постоянно находиться при ней, сторожить и защищать ее! Но я
поручаю ее Тебе, Господи: не напрасно же уповает на Тебя бедная сиротка.

15
Увы! Злосчастный мой жребий! Я снова понес наказание и снова не знаю, в
чем моя вина.
Амула стала распускать слухи про Бенедикту и Рохуса. Смуглянка
переходила от дома к дому и рассказывала людям, что будто бы Рохус ходил за
своей дамой к виселице. И что будто бы Бенедикта держалась с пьяными парнями
самым бесстыдным образом. Когда об этом говорили со мной, я опровергал
лживые рассказы, полагая своим долгом уведомлять людей о том, как все было
на самом деле.
Но своими разъяснениями, противореча той, которая нарушила Девятую
Заповедь о лжесвидетельстве против ближнего, я почему-то оскорбил
настоятеля. Он призвал меня к себе и укорил в том, что заступаюсь за дочь
палача вопреки показаниям честной христианки. Я кротко спросил, как же мне
следовало поступить: не дозволять же, чтобы возводилась клевета на ту, что
невинна и беззащитна?
- А какое тебе дело,- был я спрошен, - до дочери палача? К тому же
известно, что она пошла с пьяными парнями по своей доброй воле.
На что я ответил:
- Она пошла с ними из любви к своему отцу, ведь если бы они не
обнаружили ее в хижине, они бы сорвали пьяную злобу на старике, а она любит
своего родителя, больного и немощного. Так все это было на самом деле, и я
так и свидетельствовал.
Но его преподобие все равно осудил меня и назначил суровую епитимью. Я
принял наказание всей душой, радуясь, что страдаю за милое дитя. И не ропщу
против преподобного настоятеля, ведь он - мой господин и восставать против
него, даже в помыслах, - грех. Разве послушание - не первейшая заповедь,
данная Святым нашим Патроном ученикам его? О, как я нетерпеливо жду
рукоположения и святого помазания! Тогда обрету я душевный покой и смогу
лучше, самоотверженнее служить Небу.
Я озабочен мыслями о Бенедикте. Не будь я заточен в келью, отправился
бы на Гальгенберг и, быть может, встретил ее. Я горюю по ней, будто она
сестра мне.
Я принадлежу Господу и не вправе любить никого, кроме Него, отдавшего
жизнь на кресте во искупление наших грехов; всякая прочая любовь - зло. О
святые силы небесные! Что если это чувство, которое я принимаю как знак
предназначения, как указание свыше, что я должен спасти душу Бенедикты, а
вдруг на самом деле это - земная любовь? Молись за меня, о милый Франциск, и
даруй мне свет, дабы я не ступил на ту дорогу, что ведет в ад. Свет и силу,
о возлюбленный Святой, чтобы мне видеть верный путь и не сойти с него
никогда!

16
Я стою у окна моей кельи. Солнце садится, и на той стороне ущелья все
выше взбираются по склону вечерние тени. Ущелье наполняет туман, он
колышется, точно поверхность глубокого озера. Я думаю о том, как Бенедикта