"Павел Бажов. Уральские были" - читать интересную книгу автора

Напивался Мякина не часто, "с себя не пропивал и из дому не тащил", но
жили они скудно. Большая семья и маленький заработок ставили его в положение
чуть не нищего, но он все-таки ухитрялся сохранять веселый нрав и слыл в
заводе за балагура и песенника.
В трезвом виде он, однако, избегал задевать в своих остротах заводское
начальство. Говорил либо о прошлом, либо "проезжался по части святых отцов",
быт которых он почему-то знал великолепно.
Пел Мякина замечательно. Чистый высокий тенор во время вечернего отдыха
на покосе часто сзывал на стан большую толпу слушателей с соседних участков.
Но мне все-таки больше памятны его пьяные песни-импровизации. Это было
творчество, грубое по замыслу, яркое по обилию образов и тонкое по отделке
деталей. Редкая легкость стиха была изумительна. Песня, каждый раз новая,
лилась спокойно, уверенно, как будто она давалась в давно знакомых заученных
словах.
Жаль, что этот редкий юморист - импровизатор ушел из жизни не более как
заводским столяром Мякиной, пьяные выходки которого смешили соседей.

"ЖАЛОВАННЫЙ КАФТАН"

На каждом большом предприятии всегда бывает много мелких строительных
работ и частичного ремонта. Постоянно требуются плотники, столяры,
каменщики, землекопы и чернорабочие.
Из заводских сооружений больше и чаще всего нуждались в ремонте плотины
заводских прудов: подновить насыпь, перебрать слив, переставить ледобои,
исправить вершники... Служащий, ведавший ремонтом плотины, назывался
плотинным. Ему же поручалось наблюдение за другими строительными работами, а
также заведование подсобными мастерскими.
Таким образом, в руках плотинного сосредоточивалась огромная отрасль
мелких строительных работ. Во время капитального ремонта плотины и
производства больших построек в распоряжении плотинного были большие партии
рабочих; когда же построек не было, число рабочих значительно сокращалось.
Эти колебания числа рабочих и право отказать одним и оставить других
давало плотинному большую власть. Все заводские плотники, столяры,
каменщики, кровельщики и маляры старались жить в ладу с плотинным. Иные, как
говорится, из кожи лезли, чтоб подслужиться и при сокращении работ не
попасть "к расчету".
Если таково было положение рабочих, обладающих теми или другими
техническими навыками, то еще хуже было положение "поторжных". Этим именем
назывались чернорабочие, которые нанимались поденно - "по торгу". Тут выбор
производился на-глаз, никакой очереди не существовало, все зависело от
усмотрения плотинного, который, однако, наперечет знал тех, кого заводское
начальство "пустило в голодняки". Этим "голоднякам" работы не было даже по
самым низким ценам и при самом большом спросе на рабочие руки.
Последняя особенность, а также почти бесконтрольное распоряжение
работами требовали, чтобы плотинный был "верный человек". Верный, конечно,
хозяину.
В Сысерти в наблюдаемый мною период таким "верным человеком" был некий
"Пасинька" - Павел Алексеич (фамилии его не помню). Это был любопытный тип
старого заводского служаки, живой осколок минувшего крепостничества. Помню
его уже глубоким стариком. Каждый день можно было видеть, как этот высокий,