"Уильям Бартон. Полет на космическом корабле " - читать интересную книгу автора

постучал по стеклу. Вон та красноватая картофелина, должно быть, Амальтея, а
розовый шар - Европа. Может, некрасивый желтый шар - это Ио? Две другие
планеты, почти одинаковые, серые, изъеденные кратерами, чем-то схожие с
Луной, это Ганимед и Каллисто [Амальтея, Европа, Ио, Ганимед, Каллисто -
спутники Юпитера], но я не мог различить, где какая.
Марри смог бы. Все ребята в округе, кроме меня, не могли надивиться на
Марри, который в летнюю ночь спокойно называл все звезды на небе, он знал и
научные, и мифологические имена. Но однажды я поймал его на ошибке. И тогда
он сказал:
- Не знаю, захочу ли я дальше с тобой дружить.
После этого я предпочитал молчать.
Лампочки снова замигали, а тихий женский голос произнес:
- Ля гринеао друай лек аиорра... - Фраза оборвалась, словно женщина
хотела сказать что-то еще, но не знала, что именно.
Я постоял немного, потом повернулся и посмотрел в окно.
Похоже на желтый мяч, немного подернутый дымкой, что ли, а вокруг него
желто-белое полосатое кольцо, рифленое, как пластинка на сорок пять
оборотов. И по цвету похоже на те пластинки, что были у меня в детстве,
особенно одна, она еще называлась "Уилли, свистящий жираф". Мне очень
нравилась та песня, и я так часто ее слушал, что до сих пор помню наизусть.
Много лет спустя я с удивлением узнал, что написал эту песню Руб Голдберг.
Сатурн в окне становился все больше, медленно рос... и тут я подумал,
что он должен бы оказаться уже позади, должен уменьшаться. "Мы замедляем
ход". Я взглянул на робота, словно ждал от него подтверждения своих мыслей.
Ничего.
Когда я снова посмотрел в окно, там появился дымчатый красный шар, мы
пролетали мимо него. Я обвел шар пальцем по стеклу, он остановился и замер;
теперь двигалось лишь небо за ним. И Сатурн.
- Титан.
Ничего.
- Черт побери, Титан!
Как будто я что-то мог сделать - разве что вспомнить капитана Нордена
из "Песков Марса", который все время говорил о холодных, завывающих ветрах
на Титане, да еще Така и Дейви из "Беды на Титане" и их доморощенный
кислородный летательный аппарат, на котором они преодолели метановую
атмосферу.
Неужели и спустя много лет я буду все это помнить?
Перед глазами у меня промелькнул образ взрослого мужчины, каким я мог
стать: толстяк в помятом костюме, продающий невесть что. Такими были все
мужчины площади Стэггс. Такими были все мужчины в Америке в 1966 году.
Снова раздался женский голос:
- ... кагат вреканай сео ке эгга.
Опять замигали огни, словно знаки препинания. Я постучал по изображению
Титана на стекле, чтобы убрать его, и прижался носом к стеклу.
Я ожидал, что здесь будет холоднее. Сатурн ведь достаточно далеко от
Солнца.
Вот мелькнула искорка бледно-желтого света.
Она молниеносно разрасталась и без моей помощи заполнила уже все окно,
остановившись прямо напротив меня. Серый каменный цилиндр, на поверхности
которого имелись разные строения. Я даже видел, что он вращается вокруг