"Джоан Ито Барк. Хризантема " - читать интересную книгу автора

он всегда умел рассеять печаль уместной шуткой и легкой болтовней за чашкой
чая. За ним закрепилось прозвище Вака-сэнсэй, Молодой Учитель, хотя Тэйсин
доживал уже четвертый десяток и служил в храме пятнадцать лет. Его
собеседники и не подозревали, что улыбки жизнерадостного толстяка скрывали
постоянную болезненную тревогу. Он панически боялся смерти - не своей, но
старого настоятеля.
Лишенный и малой толики честолюбия, Тэйсин никогда не мечтал подняться
выше должности простого монаха. Тем не менее его нынешний формальный сан
назывался фуку-дзюсеку, то есть сменить настоятеля на высоком посту должен
был именно он. Судьба распорядилась так, что наследника в обыденном смысле,
сына или внука, старик не имел, хотя сам принял бразды правления храмом от
своего отца. За годы службы Тэйсин проявил аккуратность и благочестие,
заслужил уважение прихожан. Старейшины храма давно уже настаивали, чтобы
молодого монаха формально приняли в семью Танака и назначили официальным
преемником, однако старик настоятель не любил спешить, и лишь в 1962 году,
когда скончалась его супруга, он решился наконец объявить Тэйсина
фуку-дзюсеку. В тот торжественный день Тэйсин испытал первый приступ
нервного голода. Несмотря на то что он уже и так выполнял многие функции,
выходившие за пределы обязанностей простого священника, положение и
ответственность, сопутствовавшие новому сану, пугали и подавляли его. Он
чувствовал неуверенность и внутреннюю пустоту. Разве это возможно - ему,
деревенскому увальню, занять место Учителя, которого он так почитал? Теперь,
чего доброго, прихожане начнут подталкивать его к женитьбе. Настоятелю храма
положено иметь семью - женскую работу в храме должна выполнять женщина, а не
добровольцы из паствы.
Тэйсин уныло размышлял обо всем этом, и ему вдруг отчаянно захотелось
чего-нибудь сладкого. Поесть он всегда любил, но теперь желание стало
непреодолимым и мучило его почти каждую ночь, не давая спокойно уснуть. В
широком рукаве кимоно монах прятал печенье, и чем больше дряхлел старик
настоятель и шушукались между собой старейшины, тем больше требовалось
сладостей. Когда в храм приняли нового младшего священника, работы стало
меньше и напряжение несколько ослабло, однако Тэйсин настоял на том, чтобы
сохранить кухонные обязанности за собой, опасаясь лишних пересудов: мол,
святые отцы недоедают из-за отсутствия женщины на кухне.
Новичок, принявший вместе с духовным саном имя Конэн, служил в храме
уже два с половиной года. Совсем молодой, хрупкого сложения, он страдал от
угрей, причинявших ему сильное душевное беспокойство. Он настолько стеснялся
обезображенного прыщами лица, что с трудом мог вымолвить несколько слов. Это
сильно затрудняло общение, однако нисколько не влияло на трудолюбие нового
священника. Особенно старый настоятель ценил в нем то, что Конэн никогда не
жаловался и безропотно выполнял всю работу, которую ему поручали. Выслушивая
нередкие жалобы на скрытность новичка, старик шутил, что Тэйсин-сан болтает
за десятерых.
В свободное время Конэн обычно забирался на большой камень на заднем
дворе, где и проводил время в одиночестве. Он курил сигарету за сигаретой,
держа их между большим и указательным пальцами и глубоко затягиваясь, пока
не оставался лишь крошечный окурок.
Тайным увлечением нового помощника настоятеля было пускание колец из
дыма, в котором он достиг удивительных успехов. После каждой затяжки Конэн
внимательно прищуривал глаза и наблюдал, как очередное творение медленно