"Оноре де Бальзак. Урсула Мируэ" - читать интересную книгу автора

прихода остальных или же шел навстречу доктору, если тот был на прогулке.
Пристрастие к однообразной и покойной жизни было у доктора не только
следствием преклонных лет - оно объяснялось мудрым и глубоким расчетом
светского человека: он не желал рисковать своим счастьем и оберегал его от
тревожного любопытства наследников и пересудов провинциальных сплетников. Он
ни в чем не хотел уступать общественному мнению - этому переменчивому и
самовластному божеству, которое в ту пору уже готово было поработить всю
нашу страну, причинив ей немало горя. Поэтому, как только Урсулу отняли от
груди и она научилась ходить, доктор отказал кухарке, которую нашла для него
племянница, госпожа Миноре-Левро, ибо узнал, что женщина эта доносит
почтмейстерше обо всем, что происходит в его доме.
Кормилицей маленькой Урсулы была вдова бедного рабочего родом из
Буживаля[65], помнившего только имя, данное ему при крещении; последний
ребенок ее умер в полгода, и доктор, узнав честный и добрый нрав несчастной
женщины, пожалел ее и взял в кормилицы. Антуанетта Патри, вдова Пьера из
Буживаля, не имевшая средств к существованию и оставившая в области Брес
родных, живших в полной нищете, привязалась к Урсуле, как привязываются все
кормилицы к своим питомцам, если долго живут с ними бок о бок. Эта слепая
материнская любовь подкреплялась преданностью хозяину. Узнав о намерениях
доктора, тетушка Буживаль тайком выучилась стряпать, стала аккуратной,
ловкой и приноровилась к привычкам старика. Она тщательно убирала дом и
берегла мебель, словом, была неутомима. Мало того, что доктор не хотел
никого посвящать в свою частную жизнь; у него были причины держать в тайне
от наследников свои денежные дела. Поэтому через год после его переезда в
Немур из прислуги в доме осталась одна лишь тетушка Буживаль, на чью
скромность он мог полностью положиться, причем истинные мотивы такой
умеренности он скрывал за всемогущими соображениями экономии. К великой
радости наследников, он жил как скупец. Тетушка Буживаль, которой в пору,
когда начались драматические события, составляющие содержание нашего
рассказа, исполнилось сорок три года, своим трудолюбием, преданностью и
бескорыстием добилась того, что стала незаменимой: на ней держалось все
хозяйство, ей доктор и его воспитанница поверяли свои тайны. Все звали ее
тетушкой Буживаль, ибо имя Антуанетта решительно не подходило ей: ведь имена
и лица подвластны законам гармонии.
Доктор был скуп не на шутку, ибо имел вполне определенную цель. С 1817
года он перестал выписывать две газеты из трех и отказался от подписки на
научные журналы. В год он тратил, как было известно всему Немуру, не больше
тысячи восьмисот франков. Как все старики, он почти не нуждался в белье,
обуви и платье. Каждые полгода он ездил в Париж - без сомнения, для того,
чтобы самолично получать проценты с ренты и выгодно помещать свои доходы. За
пятнадцать лет он ни единым словом не обмолвился о своих денежных делах.
Бонграну он стал доверять далеко не сразу и посвятил его в свои намерения
лишь после революции 1830 года. Вот и все, что знали наследники доктора и
прочие немурцы о его жизни. Что же до политических убеждений Миноре, то,
платя за дом всего сто франков налога[66], он не имел никакого касательства
к выборам и не участвовал ни в каких подписках, кто бы их ни объявлял:
либералы или роялисты. Хотя его деизм и ненависть к "церковным крысам" были
всем известны, он был так сдержан в изъявлении своих чувств, что выставил за
дверь посланца своего внучатого племянника Дезире Миноре-Левро -
коммивояжера, предложившего ему проповеди кюре Мелье[68]. Терпимость такого