"Оноре де Бальзак. Урсула Мируэ" - читать интересную книгу автора

вкус к грамматическим штудиям, интересовался различиями европейских языков и
исследовал вопросы, связанные с созданием языка универсального. Этот ученый
муж, терпеливый, как все старые учителя, почел за счастье выучить Урсулу
читать и писать по-французски, а также научить ее счету. В обширной
библиотеке доктора нашлись книги, доступные ребенку, поучительные и
занимательные разом. Капитан и кюре позволили юному уму Урсулы впитывать
знания с той же непринужденностью и свободой, какие доктор предоставлял ее
телу. Урсула училась, играя. Религия не позволяла ей задумываться сверх
меры. Вверенная божественной власти природы, очищенной тремя осторожными
наставниками от всякой скверны, Урсула ставила чувства выше долга и
повиновалась более голосу совести, нежели законам общества. Благородство ее
чувств и поступков было непроизвольным: рассудок лишь подкреплял сердечный
порыв. Она творила добро ради собственного удовольствия, еще не ведая, что
его следует творить по обязанности. Таково следствие христианского
воспитания. Подобные убеждения, непригодные для мужчин, пристали женщине,
доброму гению и совести семьи, тайному источнику прелести домашнего очага,
царице дома. Трое стариков действовали сходно. Не отступая перед невинной
любознательностью ребенка, они объясняли Урсуле мир и способы его познания,
не говоря ничего, кроме правды. Если, рассматривая траву, цветок, звезду,
она задумывалась о Боге, преподаватель и врач отвечали, что об этом ей может
рассказать только священник. Таким образом, ни один из наставников не
вторгался в чужую сферу. Крестный отец заботился о жизненных благах и
материальных нуждах, наукам девочка училась у Жорди, о морали, метафизике и
божественной премудрости с ней беседовал кюре. В отличие от многих богатых
домов, в доме Минора не было неосторожных слуг, способных испортить даже
самого умного и воспитанного ребенка. Тетушка Буживаль, получившая на этот
счет самые строгие наставления и слишком простодушная и недалекая, чтобы
вмешиваться в обучение, не препятствовала троим мудрецам в их трудах. Итак,
Урсула, счастливое созданье, росла под опекой трех добрых гениев, чью
задачу, впрочем, облегчала природная одаренность девочки. Благодаря
мужественной нежности наставников, их серьезности, смягченной улыбками,
разумной свободе, которую они предоставляли своей воспитаннице, постоянной
заботе о ее душе и теле, Урсула в девять лет была прелестным, идеальным
ребенком. К несчастью, вскоре родительская триада распалась. На следующий
год капитан Жорди умер, решив самую трудную часть задачи и оставив доктора и
кюре трудиться над дальнейшим. На столь хорошо взрыхленной почве цветы
взрастают сами собой. Старый дворянин каждый год откладывал по тысяче
франков и оставил маленькой Урсуле на память о себе десять тысяч франков. В
трогательном завещании он просил свою любимицу тратить те четыреста или
пятьсот франков ренты, которые будет приносить ежегодно этот небольшой
капитал, только на наряды. Когда мировой судья пришел в дом друга, чтобы
наложить печати, то нашел в кабинете, куда Жорди никому не позволял входить,
множество старых, наполовину сломанных игрушек, которые бедный капитан
благоговейно хранил и которые господину Бонграну, согласно воле покойного,
предстояло сжечь. В ту пору Урсула готовилась к первому причастию. Аббат
Шапрон целый год занимался с девушкой, чьи ум и сердце, столь развитые, но
столь осмотрительно сдерживавшие друг друга, требовали особенной духовной
пищи. Это приобщение к высоким материям оставило такой глубокий след в
сердце девушки, вступившей в ту пору жизни, когда душа обретает веру, что
она сделалась благочестива и склонна к мистике; характер ее был неподвластен