"Оноре де Бальзак. Урсула Мируэ" - читать интересную книгу автора

обстоятельствам, а сердце презирало невзгоды. Тогда-то и началась между
неверующей старостью и набожной юностью подспудная борьба, долгое время
скрытая от юного существа, послужившего ее орудием, - борьба, развязка
которой ошеломила весь город и навлекла на Урсулу ненависть наследников.
Первую половину 1824 года Урсула проводила почти каждое утро в доме
священника. Старый доктор разгадал намерение кюре. Священник желал сделать
Урсулу неопровержимым доказательством и с ее помощью переубедить безбожника.
Девочка любит крестного, как родного отца, думал аббат Шапрон, он поверит ее
простодушию, пленится трогательным воздействием религии на душу ребенка, чья
любовь походит на те южные деревья, что круглый год усыпаны цветами и
плодами, круглый год зелены и благоуханны. Красота жизни убедительнее самого
логичного рассуждения. Никто не в силах устоять перед очарованием некоторых
образов. Так и доктор, сам не зная отчего, смахнул с глаз слезы, когда
увидел, как его возлюбленное дитя отправляется в церковь в белом креповом
платье с белыми лентами и в белых атласных башмачках; пышные ее волосы,
рассыпавшиеся по плечам, стягивала белая лента с большим бантом, корсаж был
обшит рюшем, украшенным атласными лентами, в чистых глазах светилась
надежда; взрослая и счастливая, Урсула спешила на свое первое свидание; она
еще сильнее любила крестного с тех пор, как душа ее воспарила к Богу. Когда
доктор заметил, что мысль о вечности животворит эту душу, до сих пор
блуждавшую в потемках младенчества, подобно тому как солнце животворит землю
после холодной ночи, то, снова, сам не зная отчего, подосадовал, что
остается дома один. Сидя на крыльце, он долго смотрел на калитку, за которой
скрылась его крестница, сказав ему на прощанье: "Крестный, отчего ты не
идешь со мной? Неужели ты не хочешь разделить со мною мою радость?" Душу
старого энциклопедиста раздирали сомнения, но гордость его была еще не
сломлена. Тем не менее он пошел навстречу причастникам и различил среди них
свою Урсулу, сияющую от восторга под покрывалом. Она бросила на него
счастливый взгляд, который разбередил в неприступном уголке его сердца мысль
о Боге. Но старый деист твердо стоял на своем; он сказал себе: "Кривлянье!
Если даже у мира есть создатель, неужто этому творцу бесконечности есть дело
до подобных глупостей!" Он усмехнулся и пошел своим путем; он гулял по
холмам вдоль дороги в Гатине, а из города доносился громкий и радостный
перезвон колоколов.
Стук костей невыносим для тех, кто не умеет играть в триктрак - одну из
самых сложных игр в мире. Чтобы не докучать Урсуле, которая из-за своей
чрезвычайной хрупкости и впечатлительности тяготилась и стуком, и
непонятными речами игроков, старый Жорди, кюре и доктор брались за кости,
только когда девочка уже спала или уходила на прогулку. Однако нередко
случалось, что они не успевали закончить партию до ее возвращения; тогда она
с неподражаемым изяществом покорно усаживалась у окна с шитьем. Ей был
противен триктрак, поначалу кажущийся большинству умных людей столь
утомительным и недоступным, что те, кто не сумел преодолеть отвращение и
привыкнуть к этой игре с юности, как правило, не способны ей научиться. Меж
тем в день своего первого причастия Урсула, вернувшись из церкви домой,
достала доску и кости, положила их перед старым доктором, проводившим этот
вечер в одиночестве, и спросила:
- Ну, чей ход?
- Урсула, - отвечал доктор, - разве не грешно тебе смеяться над
крестным в день первого причастия?