"Оноре де Бальзак. Урсула Мируэ" - читать интересную книгу автора

- Да, но поклянись мне своим спасением отвечать на все вопросы честно,
без утайки.
Урсула покраснела до корней волос
- О! я не стану спрашивать у тебя ничего такого, о чем бы ты не могла
мне рассказать, - добавил он, заметив в прекрасных, чистых глазах Урсулы
смятение первой любви.
- Говорите, крестный.
- Чем ты окончила вчерашнюю вечернюю молитву и в котором часу это было?
- В четверть или в полдесятого.
- Хорошо; можешь ты повторить последние слова этой молитвы?
Надеясь, что ей удастся поколебать безбожника, девочка опустилась на
колени и молитвенно сложила руки; лицо ее озарилось внутренним светом, она
взглянула на старика и сказала: "Вчера я просила Господа о том же, о чем
просила сегодня утром и о чем буду просить до тех пор, пока он не исполнит
мою просьбу".
Она начала молиться, и голос ее звучал теперь с новой силой, но, к ее
изумлению, крестный не дал ей договорить и сам докончил ее молитву.
- Спасибо, Урсула! - сказал он, снова сажая ее к себе на колени. -
Теперь скажи: уже в постели, перед тем как заснуть, не подумала ли ты:
"Милый крестный! С кем же он играет в триктрак там, в Париже?"
Урсула вскочила, словно при звуке трубы архангела, возвещающей начало
Страшного суда; вскрикнув, она впилась в старика круглыми от ужаса глазами.
- Кто вы, крестный? Откуда у вас такое могущество? - спросила она;
зная, что доктор не верит в Бога, она решила, что он вступил в сговор с
посланцем ада.
- Что ты посеяла вчера в саду?
- Резеду, душистый горошек, бальзамины.
- А в последний горшок живокость?
Девочка упала на колени.
- Не пугайте меня, крестный; признайтесь - вы были здесь?
- Разве я не всегда с тобой? - спросил доктор шутливо, чтобы не смущать
разум невинного ребенка. - Поднимемся к тебе.
Он дал ей руку, и они вместе поднялись на второй этаж.
- Друг мой, у вас дрожат ноги, - сказала Урсула.
- Да, я пережил большое потрясение.
- Так вы теперь верите в Бога? - воскликнула девочка с простодушной
радостью, и на глазах у нее показались слезы.
Старик обвел взглядом комнату Урсулы, которую он обставил просто, но
изящно. Пол был устлан недорогим зеленым ковром, на котором не было ни
пылинки; стены оклеены серо-голубыми обоями в мелкий цветочек, на окнах,
выходящих во двор, висели ситцевые занавески с розовой каймой, между двумя
оконными проемами, под высоким зеркалом на позолоченной деревянной консоли
стояла голубая ваза сервского фарфора; напротив камина помещался небольшой
комод с прелестным набором маркетри; крышка его была из алеппского мрамора.
Кровать под балдахином, обитая старым кретоном и под покрывалом из такого же
кретона с розовым подбоем, была сделана по моде XVIII столетия: четыре
небольшие колонны с каннелюрами, возвышавшиеся по углам, завершались
капителями в виде пучка перьев. Камин, облицованный мрамором, украшавшие его
канделябры и зеркало в раме, расписанной гризайлью, отличались единством
манеры и цветовой гаммы. На камине красовались старинные часы - настоящий