"Оноре де Бальзак. Кузен Понс" - читать интересную книгу автора

какой клад они нашли в мадам Сибо, и тот и другой в простоте душевной
хвалили ее в глаза и за глаза и старались отблагодарить словами и скромными
подарками, от чего их добрые отношения еще упрочились. Тетке Сибо гораздо
дороже денег было признание ее заслуг; хорошо известно, что для души такая
похвала равносильна прибавке к жалованью. Сам Сибо за полцены чинил одежду
господам своей жены, помогал чем мог в хозяйстве, исполнял всякие поручения.
Кроме того, на второй год их знакомства еще новое обстоятельство
упрочило дружественную связь между третьим этажом и швейцарской. Шмуке
заключил с мадам Сибо договор, вполне отвечавший его ленивой натуре и
желанию жить без хлопот. За тридцать су в день, иначе за сорок пять франков
в месяц, тетка Сибо взялась кормить Шмуке завтраком и ужином. Понс,
рассудив, что завтрак его друга совсем не плох, также договорился получать
завтрак за восемнадцать франков в месяц. При таком порядке ежемесячные
доходы швейцарской возросли примерно на девяносто франков, и теперь против
обоих жильцов нельзя было слова сказать: они стали ангелами, херувимами,
святыми. Навряд ли сам король французский - а он избалован вниманием - был
окружен большей заботой, чем старички-щелкунчики. Молоко им подавалось не
снятое, они бесплатно пользовались газетами, которые получали поздно
встающие нижние и верхние жильцы, а в случае чего тем можно было бы сказать,
что газет еще не подавали. Мадам Сибо держала в образцовом, чисто
фламандском порядке все: квартиру, одежду, лестницу. Шмуке и надеяться не
смел на такое счастье; привратница сняла с него все заботы; он платил около
шести франков в месяц за стирку, которую, так же как и починку белья, она
взяла на себя. Пятнадцать франков шло на табак. Эти три статьи расхода
составляли ежемесячную сумму в шестьдесят шесть франков, если же умножить
эту сумму на двенадцать, она даст семьсот девяносто два франка. Прибавьте к
этому двести двадцать франков на квартиру и налоги, и получится тысяча
двенадцать франков. Сибо одевал Шмуке, и этот последний расход составлял в
среднем полтораста франков. Итак, наш мудрый философ жил на тысячу двести
франков в год. Сколько людей в Европе, только и мечтающие о жизни в Париже,
будут приятно изумлены, узнав, что там, на Нормандской улице, в квартале
Марэ, под крылышком тетки Сибо, можно вести счастливое существование на
тысячу двести франков!
Мадам Сибо удивилась, увидя Понса, который возвращался домой в пять
часов дня. Но не только это беспримерное событие поразило ее воображение,
барин не заметил ее, не поздоровался.
- Слушай, Сибо, - сказала она мужу, - господин Понс или разбогател, или
спятил!
- Я сам так думаю, - отозвался Сибо, откладывая в сторону фрак, рукав
которого он, выражаясь на портновском языке, штуковал.
В тот момент, когда Понс растерянно входил в дом, тетка Сибо как раз
кончала стряпать обед для Шмуке. По всему двору распространялся аромат
жарившегося рагу, на которое пошло вареное мясо, купленное в третьеразрядной
кухмистерской, торговавшей остатками. Тетка Сибо поджаривала в масле ломтики
мяса с мелко нарезанным луком до тех пор, пока мясо и лук не впитают все
масло, и тогда это излюбленное в швейцарских блюдо становилось похоже на
жаркое. Это кушанье, любовно состряпанное для Сибо и Шмуке, между которыми
оно делилось по-братски, бутылка пива и кусок сыра вполне удовлетворяли
старого немца-музыканта, и, поверьте мне, сам царь Соломон во всей своей
славе обедал не лучше. Меню Шмуке состояло то из описанной выше вареной