"Оноре де Бальзак. Пьер Грассу" - читать интересную книгу автора

полусапожек. Как эти ноги влезли в башмаки - уму непостижимо!
Следом выступала молодая спаржа в зеленовато-желтом платье; у нее была
маленькая головка с гладко уложенными волосами морковно-желтого цвета, столь
излюбленного римлянами, веснушки на довольно белой коже, большие невинные
глаза с белесыми ресницами и жиденькими бровями, добродетельные красные и
жилистые руки и ноги, как у матери; ее шляпка из итальянской соломки,
обшитая белой атласной ленточкой, была украшена двумя наивными шелковыми
бантами. Пока все трое осматривали мастерскую, на их счастливых лицах было
написано почтительное восхищение искусством.
- Так это вы, сударь, сделаете наши изображения? - спросил отец,
напыжившись для храбрости.
- Да, сударь, - ответил Грассу.
- Вервель, у него крест, - шепнула супруга, когда художник повернулся
спиной.
- Разве я стал бы заказывать портреты художнику, не удостоенному
награды?.. - произнес бывший торговец бутылками.
Элиас Магус откланялся и вышел; Грассу проводил его до лестничной
площадки.
- Только вы способны выудить таких головастиков!
- Сто тысяч франков приданого!
- Да, но что за семейка!
- Виды на наследство в триста тысяч франков, дом на улице Бушера и
загородный дом в Виль д'Авре.
- Бушера, будущность, бутылки, - бубнил художник.
- Вы будете обеспечены до конца дней своих, - сказал Элиас.
Эта мысль сверкнула в голове Пьера Грассу подобно лучу света,
озарявшего поутру его мансарду. Усаживая отца молодой особы, художник уже
находил, что у него приятная внешность, и даже залюбовался буйными красками
его лица. Мать и дочь порхали вокруг художника, восторгались его
приготовлениями, - он им казался полубогом. Их нескрываемое восхищение
льстило Фужеру: на эту семью падал волшебный отблеск золотого тельца.
- Вы, должно быть, зарабатываете бешеные деньги? Но и тратите их,
верно, так же легко, как зарабатываете, - проговорила г-жа Вервель.
- Нет, сударыня, - ответил художник, - я не трачу их, у меня нет
возможности развлекаться; нотариус пускает в оборот мои деньги и ведает моим
счетом; отдав ему деньги, я о них уже больше не думаю.
- А мне... мне говорили, что у всех художников - дырявые карманы! -
вскричал Вервель.
- Не будет нескромным спросить, кто ваш нотариус? - полюбопытствовала
г-жа Вервель.
- Славный малый, воплощенная честность - Кардо.
- Да что вы! Вот потеха! Кардо ведь и наш нотариус! - воскликнул
Вервель.
- Не двигайтесь, - сказал художник.
- Да сиди же спокойно, Антенор, ты мешаешь господину художнику, а если
бы ты видел, как он работает, ты понял бы...
- Боже мой! Почему вы не обучали меня искусствам? - обратилась Виржини
к своим родителям.
- Виржини! - вскричала г-жа Вервель. - Молодая девица не должна знать
некоторых вещей. Вот выйдешь замуж... там видно будет! А до тех пор веди