"Оноре де Бальзак. Музей древностей" - читать интересную книгу автора

божественного происхождения; бывший управляющий преклонялся перед
аристократией; вспоминая о том, что его отец некогда распахивал двери в доме
д'Эгриньона и провозглашал "кушать подано", он не испытывал никакого стыда.
Преданность его этому разорившемуся роду проистекала не только из чувства
благоговения перед знатью, но и из своего рода эгоизма, ибо Шенель уже
привык считать себя как бы членом этого семейства. Перемена в отношении к
нему маркиза была для него тяжелым ударом. Когда он, несмотря на запрещение,
дерзнул, наконец, заговорить о своем проступке, маркиз торжественно заявил
ему:
- Шенель, до смуты ты ведь не позволил бы себе передать моей сестре
столь оскорбительное предложение? Каковы же эти новые теории, если они
совратили даже тебя!
Нотариус Шенель пользовался не только доверием, но и уважением всего
города: неподкупная честность и значительное состояние способствовали его
авторитету. После описанного случая в его сердце вспыхнуло непреодолимое
отвращение к дю Круазье. И хотя нотариус не был злопамятным человеком, он
все же постарался восстановить против своего врага многие знакомые семьи. Дю
Круазье, человек мстительный, вынашивал в своей груди злобные замыслы чуть
не два десятилетия, затаив против нотариуса и д'Эгриньонов ту глухую и
беспощадную ненависть, какую можно встретить только в провинциальной глуши.
Полученный отказ буквально уничтожил его в глазах насмешливых провинциалов,
среди которых он намеревался жить и над которыми мечтал главенствовать.
Катастрофа, постигшая его, была столь ощутимой, что последствия ее не
замедлили сказаться. Одна старая дева, к которой он с горя посватался, также
отвергла его. Таким образом, взлелеянные им честолюбивые мечты рухнули:
во-первых, из-за отказа мадмуазель д'Эгриньон, союз с которой открыл бы ему
доступ в Сен-Жерменское предместье провинции, во-вторых - из-за отказа
старой девицы, настолько уронившего его престиж, что ему стоило немало труда
сохранить некоторое влияние хотя бы во второразрядных кругах городского
общества.
В 1805 году г-н де Ла-Рош-Гюйон, старший сын одного из наиболее
именитых семейств округа, некогда породнившегося с д'Эгриньонами, попросил
через Шенеля руки мадмуазель д'Эгриньон. Мари-Арманда-Клер д'Эгриньон
отказалась даже выслушать нотариуса.
- Вы должны были бы понять, милый Шенель, что я теперь мать,- сказала
она, укладывая спать племянника, прелестного пятилетнего ребенка.
Старик маркиз встал, направился к сестре, которая только что отошла от
кроватки, и почтительно поцеловал ей руку; затем уселся на прежнее место и,
овладев собой, наконец произнес:
- Вы истинная д'Эгриньон, сестра моя! Достойная девушка вздрогнула и
залилась слезами.
Г-н д'Эгриньон, отец маркиза, будучи уже в преклонном возрасте, женился
вторым браком на внучке откупщика, получившего дворянство при Людовике XIV.
Семья д'Эгриньон считала этот брак невероятным мезальянсом, однако ему не
придавали особого значения, ибо от него родилась только одна дочь. Арманде
это было известно. Хотя брат неизменно относился к ней с исключительной
добротой, он видел в ней до этого случая чужую; теперь данный ею ответ как
бы узаконивал ее положение в семье. Но разве этот ответ не являлся
прекрасным венцом всего ее благородного поведения? - в течение одиннадцати
лет, со дня совершеннолетия Арманды, каждый ее поступок был отмечен