"Оноре Де Бальзак. Пьеретта" - читать интересную книгу автора

сыпала забавными словечками - цветами детства, которые уже успели робко
сникнуть в присутствии Рогрона и Сильвии, любивших внушать своим
подчиненным спасительный трепет. Мастерицы были от Пьеретты в восторге.
Но, заботясь о нарядах своей кузины, Сильвия не обходилась без жестоких
попреков.
- Девчонка влетит нам в копеечку, - говорила она брату, - Да стой же
ты, детка, смирно! Ведь это не для меня, а для тебя шьется, черт побери! -
твердила она Пьеретте, когда с той снимали мерку.
- Не мешай работать мадемуазель Борен, платить ей придется поденно и
не из твоего кармана, - говорила Сильвия, заметив, что девочка о чем-то
спрашивает швею.
- Сударыня, - обращалась к Сильвии мадемуазель Борен, - нужно ли
здесь прошить стежкой?
- Да, да, шейте покрепче, у меня нет ни малейшей охоты то и дело
заказывать такое приданое.
С нарядами кузины повторилась та же история, что и с отделкой дома.
Пьеретту решили одеть не хуже девочки г-жи Гарслан. Ей купили модные
коричневые башмачки со шнуровкой, как у маленькой Тифен; тончайшие
бумажные чулки, корсет из лучшей мастерской, голубое репсовое платье,
красивую пелерину, подбитую белой тафтой, - все с той же целью -
перещеголять дочь г-жи Жюльяр-младшей. И белье должно было соответствовать
платью, - так опасалась Сильвия острого взгляда мамаш и их придирчивого
осмотра. Пьеретте сшили хорошенькие мадаполамовые сорочки. Мадемуазель
Борен сообщила, что дочки супрефекта носят панталоны из бумажной ткани с
вышитыми оборочками - последний крик моды. Пьеретте тоже сделали панталоны
с оборочками. Для нее заказали прелестный синий бархатный капор на белом
шелку, точно такой же, как у маленькой Мартене. Словом, она стала самой
очаровательной девочкой во всем Провене. В воскресенье после обедни, по
выходе из церкви, все дамы целовали ее. Госпожи Тифен, Гарслан, Галардон,
Офре, Лесур, Мартене, Гепен, Жюльяр без ума были от прелестной бретоночки.
Этот успех льстил самолюбию старухи Сильвии, которая
благотворительствовала из тщеславия, а вовсе не из добрых чувств к
Пьеретте. Но Сильвия должна была в конце концов почувствовать себя задетой
успехом кузины, и вот из-за чего: то и дело ее просили отпустить Пьеретту
в гости, и она отпускала ее из желания похвастать своей воспитанницей
перед провенскими дамами. Пьеретту звали на детские обеды или поиграть с
детьми. Она пользовалась несравненно большим успехом, чем сами Рогроны.
Видя, что все приглашают Пьеретту к себе, а к ним, Рогронам, никто не
ходит, Сильвия обиделась. Простодушная девочка не скрывала, как много
удовольствия получала она в домах г-жи Тифен, Мартене, Галардон, Жюльяр,
Лесур, Офре, Гарслан, которые были так приветливы, так не похожи на ее
придирчивых родственников. Мать радовалась бы радости своего дитяти, но
Рогроны взяли в свой дом Пьеретту, думая не о ней, а только о себе: ими
руководили отнюдь не родительские чувства, а гнусное себялюбие и своего
рода эксплуататорский торгашеский расчет.
Прекрасный гардероб, праздничные платья и платья для будней положили
начало несчастьям Пьеретты. Как все дети, привыкшие резвиться на воле,
неистощимые на всякие выдумки, она с ужасающей быстротой изнашивала
башмаки, туфли, платья и модные панталоны с оборочками. Если мать журит
своего ребенка, она думает только о нем; слова ее полны мягкости и