"Джеймс Грэм Боллард. Время переходов" - читать интересную книгу автора

малознакомых, а чаще - и вовсе незнакомых им людей. Могилы стремительно
редели, освободившиеся от надгробий участки превращались в лужайки для
отдыха. Похоронное бюро, взявшее на себя обязанность следить за кладбищем и
своевременно извещать скорбящих родственников о скором приходе долгожданных
усопших, закрылось, его помещение было продано какой-то фирме. В конце
концов могильщик Биддл извлек из последней могилы свою собственную жену, чем
существование кладбища и завершилось, на его месте разбили детскую игровую
площадку.

Годы семейной жизни были для Фолкмана длящимся апогеем счастья. С
каждой весной Марион становилась все стройнее, прекраснее и моложе, при
встречах на улице пламенеющий костер ярко-рыжих волос позволял Фолкману
заметить ее на фоне толпы за добрую сотню ярдов. Они возвращались домой
держась за руки, а летними вечерами целовались в прибрежных ивах, как юные
влюбленные.
Счастье Джеймса и Марион стало притчей во языцех в кругу друзей, а
потому не приходится удивляться, что на церковную церемонию, отмечавшую
долгие годы их совместной жизни, собралось две с лишним сотни гостей.
Преклоняя колени перед аналоем, Марион потупила глаза и густо покраснела, в
этот момент она казалась Фолкману застенчивой розой. Это была их последняя
ночь вместе. Год от года Фолкман все больше терял интерес к работе на бирже,
а появление в фирме пожилых, более серьезных и солидных сотрудников
знаменовало для него целую серию должностных понижений. Многие друзья
Джеймса сталкивались с аналогичными проблемами. Гарольд Колдуэлл лишился
профессорского звания и стал младшим преподавателем; чтобы подробно
ознакомиться с огромным массивом работ, выполненных за последнюю четверть
века, он пошел на аспирантские курсы. Сэм Бэнбери работал в "Лебеде"
официантом.
Марион переехала к своим родителям; квартиру, куда переселились они с
Джеймсом несколькими годами раньше, после продажи особняка, сдали новым
жильцам. Фолкман, чьи вкусы становились с годами все проще и
непритязательнее, снял комнату в молодежном общежитии, однако они с Марион
продолжали встречаться каждый вечер. Он ощущал растущее беспокойство, смутно
сознавая, что жизнь его движется к неизбежному перелому, и с трудом подавлял
желание оставить место на бирже.
- Как же так, Джейми, - увещевала его Марион, - ведь ты потеряешь все,
ради чего работал столько лет.
Они лежали в городском парке. Марион прибежала на свидание в обеденный
перерыв, из универмага, где работала последнее время продавщицей. Фолкман
перестал жевать травинку и неопределенно пожал плечами:
- Возможно, но только меня оскорбляют все эти понижения. А теперь и от
Монтефьоре ничего не будет зависеть - на днях председателем совета стал его
дедушка.- Он перекатился на спину и положил голову ей на колени.- Ты бы
только знала, до чего там занудно, в этой затхлой атмосфере, среди этих
престарелых фарисеев. Работа не доставляет мне больше никакого
удовлетворения.
Марион ласково улыбнулась его наивности и юношескому энтузиазму.
Никогда еще на ее памяти Фолкман не был таким, как сейчас, красивым, время
сгладило с его загорелого лица все, даже самые крошечные морщинки.
- Как это было чудесно, - сказал он в канун тридцатилетней годовщины их