"Дмитрий Михайлович Балашов. Юрий ("Государи московские" #9) (незаконченный роман) " - читать интересную книгу автора

только повторяя в забытьи: - Соль, соль им привез! Соль привез! Слышишь,
ты - падло!
- Эй, хозяин! - донеслось из-за плетня. - Охолонь! Убьешь-то мужика!
Сашок и Збыслав-Филимон оглянулись разом - невеликая кучка мужиков и
баб столпилась за оградою.
- А скот твой даве в Марфино займище угнали, тамо и ищи! - продолжал
тот же мужик, что остановил избиение старосты. И когда Сашок, откинув ослоп,
подошел к ограде, вопросил негромко: - Старосту менять будешь, али как?
- "Али как" не выйдет! - отверг Сашок, которого впервые назвали наконец
хозяином. - Вечером соберем сход! Надобно иного избрать! - промолвил твердо.
- Ан добро! - повеселел мужик, пояснив: - Ето ведь он и надумал со
скотиной-то твоей. Свяк у ево тамотка. А мы бабу твою Наталью Никитишну
помним! Добрый порядок при ней был! И тебе спасибо за соль! Слыхали, как тя
обчистили на Москве! Как же! Иной бы пустым и возвернулся!
Тут заговорили многие, уже не обращая внимания на избитого старосту,
что, все еще не вставая с колен, размазывал кровь по лицу и зверовато
поглядывал то на хозяина, то на собравшихся мужиков.
- А ентот-то хто у тя? - вопрошали крестьяне.
- А брат! - легко отвечал Сашок, радуясь перемене к себе селян и
прикидывая уже - не предложить ли сходу избрать старостой давешнего
говоруна? (Еще не знал, то далеко не всякий, кто мастер красно говорить,
может дельно управлять хозяйством. Впрочем, сход решал сам и порешил мудро,
избрав новым старостой немногословного, в полседой бороды мужика с дальней
заимки, которого Сашок совсем не знал, но который оказался дельным и
въедливым старостой, премного облегчившим жизнь Сашку.)
Скот отыскался к вечеру того же дня, а через двое суток разыскали и
вора. Филимон, порешивший не уезжать из деревни, пока не закончит дело со
скотиною, первым молча ударил похитителя по уху. Вдосталь избитого
похитителя мужики свели в лес, застегнув на все костяные пуговицы его свитку
и продев в рукава крепкую жердь. Так, с распяленными руками, и оставили в
чащобе, заведя руки за дерева.
- Не уйдет! - заключил мужик-говорун, когда все было кончено, мужики
постояли еще, проверили, надежно ли закреплено. И, не слушая покаянных слов
вора, гурьбой пошли в деревню. Сашку новый староста пояснил угрюмо: - У нас
не Москва! Ентого воровства у нас вовсе нет! Хватает татар, а чтобы свой,
так вот... Дак не тронули его. Пальцем, можно сказать... Ничо, ентот
постоит - другие умнее станут! - заключил, сплевывая, староста.
Ночью Сашок не спал, ворочался. Наконец толкнул под бок похрапывающего
Филимона. - Слышь, брат! Може, тово, отпустим? - нерешительно выговорил.
- Ково?! - удивился Филимон. - Коли уж он по ентой дорожке пошел, не
остановишь! Ему, дураку, надоть было из деревни подаваться куда в шайку, на
дорогах купцов потрошить! Тогда бы, глядишь, и уцелел по первости! Пока
княжие сторожа не поймали. А ентот... Раз... и к бабе под подол!
- Как ево нашли-то? - подивился Сашок.
- А прежний староста и выдал! - легко отозвался Збыслав, садясь на
постели. - Не туши! Гляди, и слуги у тя воротились вси: и конюх, и стряпуха,
и дворник! А иначе сидел бы ты и ныне на заднем дворе един как перст!
Все-таки еще через день Сашко упросил Филимона-Збыслава пойти в лес,
проведать вора. Шел с мыслью выругать да и отпустить мужика. Одного не
догадал - по случаю мора да трупов на дорогах развелось многое множество