"Рудольф Константинович Баландин. Вернадский: жизнь, мысль, бессмертие" - читать интересную книгу автора

Против научных фантазий, выдаваемых за истину, выступал Вернадский.
Он не отказывался от выдумки, гипотез, общетеоретических выводов. Но,
во-первых, он старался не уходить слишком далеко за область фактов,
опираться на достоверные сведения. Во-вторых, всегда оговаривался: идет
ли речь о фактах и эмпирических обобщениях или о гипотезах, теориях,
философских положениях. Очень редко в своей научной работе Вернадский
ограничивался пересказом фактов. Он осмысливал их, сопоставлял с
имеющимися гипотезами и теориями, углублялся в историю идей, искал
истоки современных воззрений, намечал перспективы. Возможно, именно
это придает его трудам особую мудрость и удивительную долговечность.
По странной закономерности в современной науке трудно встретить ссылки
на эмпирические обобщения Вернадского (скажем, на его биогеохимические
принципы). Однако именно сейчас во всем мире стали глубоко понимать
и ценить его учение о биосфере как целостной системе, о роли живого
вещества и разума на планете, о симметрии и диссимметрии в природе,
о геологическом и биологическом пространстве-времени. Отдавая должное
необычайной эрудиции ученого, высшие почести воздают ему за его
научно-философские обобщения.


И еще. Соединяя в своем творчестве разнообразные науки (геологию,
химию, историю, биологию и т. д.) и поднимаясь до высоких философских
обобщений, Вернадский первым из ученых нашего века начал осуществлять
тот синтез знаний, о котором писал К. Маркс, предсказывая: "Впоследствии
естествознание включит в себя науку о человеке в такой же мере,
в какой включит в себя естествознание: это будет одна наука".


Исследование природы - это не только сбор фактов и проведение
опытов, но и размышления о материи, бытие, познании. Если кто-то
из ученых всерьез надеется достичь успехов в науке, ограничиваясь
узкой областью конкретной темы, ему не вредно вспомнить слова
Ф. Энгельса: "Какую бы позу ни принимали естествоиспытатели, над ними
властвует философия. Вопрос лишь в том, желают ли они, чтобы над
ними властвовала какая-нибудь скверная модная философия, или же они
желают руководствоваться такой формой теоретического мышления, которая
основывается на знакомстве с историей мышления и ее достижениями".


К Вернадскому полностью приложимы слова Д. Сантаяны, сказанные о
Ггте: "Он был слишком мудр, чтобы быть философом в обычном смысле
слова". Продолжая эту мысль, И. И. Мочалов заметил: "Но эта же
мудрость не позволяла Вернадскому стать и естествоиспытателем в
обычном смысле".


Вернадский не стремился создать какое-то особое философское учение или
направление. Он вырабатывал свое личное мировоззрение, соответствующее
его складу ума и характера, моральным принципам, знаниям. Он всегда