"Григорий Бакланов. Карпухин" - читать интересную книгу автора

- Может, и видела, - сказала она равнодушно, еще не зная хорошенько,
что нужно говорить, чтоб вышло для него лучше. - У дороги стоим, мало ли
через нас едут? Кто едет, тот и зайдет.
- А вот четырнадцатого числа прошлого месяца, вспомните, заходил этот
шофер к вам в чайную? Вечером. Около девяти часов.
- Вечером?..
А сама смотрела, чтоб он хоть знак какой, хоть намек ей подал. Но шофер
как сел, так и сидел боком к ней, сцепив пальцы в пальцы, глядя в пол. И
только по желваку его, словно закаменевшему, по мускулу, вздувшемуся на
виске, она видела, что ждет он ее ответа.
Может, и заходил. Может, и выпил. Может, и сбил кого, как они говорят.
Только знает она, видит, что не виноват.
А где они непьющие? За то время, что стоит она у стойки, не видела она
непьющих мужиков. Может, и есть где, остались какие-нибудь последние, но ей
лично не попадались. Все пьют. И шофера, и начальники. Только одни за свои
деньги, а другие бесплатно норовят. Скольким она наливала, скольких поила -
так это хорошо, не считает, а то б давно со счета сбилась. Кому с мороза,
кому с устатку. И уполномоченным, и рядовым. А потом вызовут: "Говори
правду!.."
- Вечером? Ну да, заходил! - обрадовалась она, как бы в самом деле
вспомнив.
- А вы не помните, куда он свою зеленую "Волгу" поставил? Вот трое
свидетелей показывают, что она стояла у крыльца.
Но Бокарева почувствовала подвох. Кого-кого, а шофера грузовика она уж
как-нибудь отличить сможет. Слава богу, пришлось повидать. Она сложила руки
под грудью, и вот так прямо сидя, не поворачивая головы в его сторону,
заговорила тонким голосом:
- Зачем же это вы, товарищ следователь, сбиваете меня? Сами велели мне
правду говорить, а сами сбиваете? А вот я встану сейчас да уйду. Тогда как?
Я еще пока вольная. Вам таких прав никто не давал, чтоб смеяться.
Она до того расходилась, что покраснела даже, в самом деле почувствовав
себя обиженной, но в тот момент, когда шофер глянул на нее, успела
подмигнуть ему тем глазом, который следователю был не виден: мол, шибко-то
не робей, не выдам.
- Зачем это вы мне про какую-то "Волгу" говорите, про зеленую? Подъехал
он на грузовой машине, в окно видела, а какая она - некогда мне особо
разглядывать, на работе нахожусь. Вот!
И сколько потом Никонов ни бился с ней, а один раз даже пригрозил за
слишком вольный язык, она все равно на каждое его слово сыпала десять.
- Чего брал? Колбасы брал. Хлеба еще в дорогу.
- А еще что? Брал еще что-нибудь?
- Может, и брал чего, разве запомнишь?
- А что вы ему наливали? Водку или пиво?
- Вот наливать ничего не наливала.
- Это вы точно помните?
Молчание. Только посмотрела на него, словно сверху вниз.
- Как же вы не помните, что брал, а что не пил он - помните?
- А вот вы постойте на нашем месте, и вы тоже будете знать, который так
только поесть зашел, а который выпить. Мы их сразу видим.
Она так и ушла, встав победительницей и гордо вынеся свою грудь.