"Григорий Яковлевич Бакланов. И тогда приходят мародеры (Роман) " - читать интересную книгу автора

белые гибкие ее руки. На него Маша не глянула ни разу, но он знал, танцует
она для него. И будто на случайно замеченное свободное место села рядом:
"Ох, наплясалась!". Запах духов от разогретого ее тела ударил в голову, он
не ответил, голоса не стало.
Никто уже никого не слышал в общем гаме, табачный дым пластался, и
блаженно обмерло сердце, когда он вдруг шепнул: "Исчезнем?". В лифте, не
удержавшись, крепко поцеловал ее раскрывшиеся навстречу, мягкие,
податливые губы. Поймали такси, молча мчались по городу, швейцару
гостиницы, загородившему собой дверь, сунул в руки зеленые пятьдесят
рублей с профилем Ленина.
И вот третий год они встречаются, всякий раз - будто заново. У нее -
муж, которого она не любит и от которого, по-видимому, не уйдет, сын,
которого она обожает. У него - семья. Сжавшись уютно на диване, она лежала
головой на его коленях, и он массировал ей голову. А что в маленькой этой
голове с пышными волосами, запах которых он любил вдыхать, что за этим
ясным лбом, этого он до конца не знал и на этот счет не обманывался.
В соседнем номере откричали, отшумели, громко на сквозняке бухнула
дверь. Тогда они вышли на балкон. Тишина. Белая луна стояла высоко,
светила ярко, и море серебрилось.
- Искупаемся? - сказала Маша. - Обожди меня на скамейке, я - быстро.
Я змей боюсь, а то выползет какая-нибудь из зарослей.


Глава II

Ночью грохотало пушечными ударами, небо вздрагивало, освещаясь, и на
миг видна становилась черная громада моря, скатывающаяся за горизонт,
раскаленные молнии вонзались в него и гасли. Потом зашумел дождь. Утром
мокрая галька на берегу была ледяная, а от моря шел пар.
Согреваясь в воде, Лесов заплыл далеко и чем дальше уплывал, тем ниже
опускались горы на берегу. А когда возвращался, солнце уже оторвалось от
горы, косо уходило вверх, слепило, и море сияло, и свет солнца был ощутим
на мокром лице. И никогда он не мог отделаться от этого чувства, какая
бездонная, утягивающая глубина моря под ним. Вот и заплывал нарочно за
горизонт, так что и берега не видно, а все равно не мог победить это в
себе.
Тыщу лет назад переправлялись они под огнем через Днестр на немецкий
берег, взрывом опрокинуло лодку, пулеметные очереди секли по воде, он
нырнул, а когда открыл глаза, увидел перед собой: трое мертвецов стоят на
дне, покачиваются, будто разговаривают, и над одной головой, как дым,
струятся вверх женские волосы. Только ли это приходилось видеть на воине,
видел и пострашней, но это запомнилось, осталось с тех пор.
Из дома, одна сторона которого блестела окнами верхних этажей, уже
повысыпал народ, маленькие издали и голые, как дикари на берегу, они
приседали, сгибались, размахивали руками.
Лесов успел одеться, выжал плавки, когда появилась наверху Маша. В
больших темных очках, она поворачивала золотую копну волос, оглядывала
берег. Он помахал рукой, и она пошла к нему, повлекла за собой мужские
взгляды. В темно-вишневом до пят махровом халате с белыми чайками по
подолу она казалась выше ростом.