"Дмитрий Бакин. Страж лжи" - читать интересную книгу автора

бессонной ночи и проведенного в неподвижности дня, в течение которого
он только и думал, как бы в доме не появились любопытные дети или, то-
го хуже, пьяные рабочие с соседней стройки, он, судорожно шаря рукой,
нашел в тумбочке недопитую бутылку водки, с трудом откупорил ее и ос-
торожно, избегая резких движений, поднес горлышко к губам и попытался
сделать глоток лежа, но, поперхнувшись, почувствовал резкий внутренний
толчок, от которого содрогнулось все тело, и рот его взорвался, как
распылитель, нос обожгла волна спиртного, и ему показалось, что из
ушей ударили горячие, тугие фонтаны жидкой серы. Придя в себя, он
прохрипел - а, черт, Ольга, ведь говорил же мне отец, чтобы я никогда
не пил лежа, - и прохрипел - даже молоко, даже лекарство. И весь дол-
гий, наполненный неясным шумом день у него перед глазами плыли видения
- то были отрывки бесчисленных кинолент, которые он просмотрел за пос-
ледние месяцы, отдавая предпочтение тем картинам, где присутствовала
богемная жизнь, особенно остро чувствуя повсеместный, равномерный уп-
ругий нажим, с каким бурлящий век вытеснял его, ибо был бессилен пере-
варить камень его веры.
Первое, что он обнаружил, когда сумел встать, - было отсутствие ке-
росина в лампе, и он глухо пробормотал - ничего, Ольга, я знаю, где
взять солярку. Стараясь не сгибаться в спине, с деревянной неподвиж-
ностью корпуса, он, точно эквилибрист, на плечах которого в полный
рост стоят как минимум два человека, двинулся прочь из дома, шаркая,
прочно ступая, особенно старательно выбирая дорогу среди насыпей стро-
ительного хлама и ям, прикрытых отслужившими деревянными поддонами.
Покинув территорию запустения, он пошел в сторону стройки, где видел
трактор и экскаваторы, сжимая в руке дребезжащий чайник и толстый ре-
зиновый шланг. В темноте, переходя дорогу, он увидел черную, неподвиж-
ную массу задавленной собаки, которая лежала на белой разделительной
полосе, и, возвращаясь с полным чайником солярки и со стойким привку-
сом ее во рту, он вдруг остановился посреди дороги и подумал - вот
ведь что мне нужно, Ольга, вот ведь собачья шерсть. И он пошел к заб-
рошенному дому, все так же шаркая ногами и прочно ступая, глядя перед
собой, угадывая, куда следует ступить, чтобы не провалиться под землю,
и бормотал - хорошо еще, что я не устроился на втором этаже, как заду-
мывал вначале, - и бормотал - ведь по лестнице мне бы сейчас не под-
няться, Ольга, ни за что не подняться. И тут он подумал, что ему при-
дется возвращаться к дороге, и глухо застонал. Он не стал заливать со-
лярку в примус, потому что тот стоял на полу и ему пришлось бы наг-
нуться, но залил в керосиновую лампу, стоявшую на тумбочке, чиркнул
спичкой и зажег фитиль, а затем, уже взяв нож и не пряча его в карман,
пошел обратно, с громким свистом пропуская воздух сквозь стиснутые зу-
бы, превозмогая боль, вслушиваясь в костные позывы, точно стержнем его
тела был ствол время от времени выстреливающего в небо ружья. Добрав-
шись до дороги и остановившись под тополем, выждал, пока скроются из
вида габаритные огни двух разминувшихся автомобилей, он со всей быст-
ротой, на которую был способен, достиг середины дороги и, не сгибаясь
в спине, упал на колени, схв
атил правой рукой задавленную собаку за жесткую, густую от грязи
холку, так же, не сгибаясь в спине, исхитрился встать и поволок с до-
роги, упрямо раздвигая собой мир с его дрожащими, расплывчатыми строе-