"Перл С.Бак. Отец Андреа " - читать интересную книгу автора

Все родные смеялись - над ним все смеялись - а Вителлия чуть не
разорвала ему сердце, прильнув к руке и обратившись голосом, всегда
звучавшим для него слаще музыки: "Но ответь мне, брат мой Андреа, кто же
станет играть с моими детьми и кто будет всегда в моем доме?" Он покачал
головой и безмолвно улыбнулся, и она с удивлением увидела, что глаза его
полны слез. "Но разве в этом твой долг, Андреа, если тебе так тяжко?" И он
кивнул.
Да, да, так и свершилось давным-давно. Многие годы он не позволял себе
вспомнить о ней, потому что она была женой другого человека, и вечер за
вечером восходил к звездам со страстной молитвой об упокоении. Ему казалось,
что он никогда не сможет достаточно искупить свой грех любви к Вителлии
больше, чем к чему бы-то ни было иному, до самого конца. Поэтому он
беспощадно отказывал себе во всем и заставлял себя исполнять все самые
омерзительные обязанности. Однажды, когда его плоть, сгорая, жаждала ее, он
бросился на зимнюю улицу, нашел там дрожащего нищего, уложил его в свою
постель и укрыл своим одеялом, а сам пролежал, вытянувшись, с ним рядом всю
ночь, сжав зубы и с тошнотой в желудке. Но утром, торжествуя, он сказал
своей плоти: "Вот теперь ты успокоишься и перестанешь меня терзать!" Отсюда
улыбчивая трагедия его глаз и постоянная молитва о даровании сил сносить
свое бремя.
Однажды почта принесла конверт в траурной рамке - первое письмо ему за
многие годы. Он вскрыл, и в нем было известие о смерти Вителлии. Тогда,
казалось, ему было даровано некое успокоение, и он стал позволять себе этот
отдых по вечерам седьмого дня, и даже разрешал себе немного подумать о ней.
Теперь, после ее смерти, он мог вообразить ее в том, ином мире, шагающей
вольной и легкой походкой среди звезд. Теперь она была ничьей женой и не
принадлежала никому. Теперь она стала частью неба, и можно было думать о ней
как о звезде, не совершая греха.
Молитвы его о силе сносить бремя стали менее жарки и более
умиротворенны. Когда один школьник сбежал к революционерам, он вздохнул и
направился на поиски, нашел его, и говорил с ним ласково, умоляя вернуться к
плачущей матери.
- Бог дал нам жизнь и долг исполнить свое назначение, - говорил он,
мягко улыбаясь и обняв мальчика за плечи.
Но мальчик отбросил его руку и отстранился:
- В революции нет Бога и нет долга, - сказал он надменно, - мы свободны
и исповедуем Евангелие свободы для каждого.
- Как же так? - мягко спросил отец Андреа.
Мальчик впервые заронил в его душу предчувствие. До тех пор он не
обращал внимания на разговоры о революции. Пути его не уводили далеко от
перенаселенного квартала, где он жил. Но теперь ему подумалось, что нужно
прислушиваться к этим разговорам, особенно если его школьники станут так вот
убегать. Он заговорил о других вещах, но мальчик был насторожен и явно
хотел, чтобы от него отстали. Вокруг были другие парни и один-два командира.
Ответы мальчика становились все короче, и он зло смотрел на своих товарищей.
Наконец, Андреа кротко сказал: "Я вижу, что у тебя в голове совсем другие
мысли. Я оставлю тебя сейчас, но не забывай тех молитв, которым я учил тебя,
дитя мое".
На мгновение он положил руку на голову мальчика и повернулся, но не
успел выйти из казармы, как раздался улюлюкающий хохот, и он слышал, как