"Лилия Баимбетова. Планета-мечта " - читать интересную книгу автора

светлоглазый. Лицо его, гладкое, темное, чисто выбритое, кажется лицом
мужчины лет сорока, ну, пятидесяти, на самом же деле говорят, что ему
исполнилось уж девяносто два. Жена у него маленькая и сухонькая,
седая-седая, но вчера я слышала, как она отчитывала невестку в огороде:
голос у нее резкий и пронзительный, а уж как она тычками в спину погнала
перепуганную невестку, здоровую румяную девушку, в дом.... Вечером вся семья
собралась ужинать в горнице, за большим столом. Мужчин было человек десять,
все молодые крупные мужики, русоволосые, бородатые, в домотканых белых
рубахах. Женщины сидели между мужчинами, в платках и пестрых кофтах, две
перепуганные девочки, босоногие, в синих простеньких платьях, подавали на
стол. За столом было весело и шумно, лишь старик сидел молча и хмурил брови,
когда раздавались взрывы здорового хохота. На душе у меня от этой картины
тало совсем невесело, я поторопилась уйти....
...Наш проводник сидит во дворе, подальше от нас. Ему явно неуютно в
любых зданиях, даже в бревенчатых домах. Он сидит сейчас на скамье возле
забора, на ней по вечерам выходят посидеть хозяева. Я видела их вчера,
хозяин, худенький мужичок с темным морщинистым лицом, сидел, степенно сложив
руки на коленях, его жена и две дочери, все полные и румяные, сначала грызли
семечки тыквы (здесь тыквы растут красные, их явно завезли с Рио-то; хороший
повод для Куна почувствовать легкую дозу ностальгии, жаль, что он с нами не
поехал). А потом женщины пели. Михаил Александрович все бродил поблизости с
диктофоном в руках, пытаясь выбрать место для записи.
Проводник наш меня очень интересует. Он, и правда, очень странный. Он
сидит, опустив по обыкновению голову, а вокруг бродят куры, не обращая на
него ни малейшего внимания. Никто до сих пор не знает ни что он ест, ни где
он спит. Он исчезает куда-то ночью и возвращается с рассветом. И сторониться
нас.
Я не удержалась-таки, вышла из дома и присела на скамью рядом с ним.
Одна штанина у него была разорвана до колена, на ноге красовался большой
кровоподтек. Я хотела спросить его, что случилось, но не решилась. Он и так
ведет себя словно дикий кот. Погода сегодня неустойчивая, то дождь, то
неожиданно жаркое солнце, и все испаряется, духота стоит невыносимая. Я
сидела рядом с ним, а тучи постепенно скрывали солнце и, наконец, скрыли
совсем. Стало прохладно. Ветер налетал порывами, то вдруг ударит, то стихнет
вдруг.
- Начинается дождь, - сказала я, когда первые капли упали на утоптанную
землю двора, - Пойдем в дом, не будешь же ты сидеть здесь под дождем.
Он вдруг вскочил, словно безумный, его черные глаза сверкнули сквозь
свисающие на лицо волосы, и он бросился в дом.
Когда я вошла, он сидел возле печи, в самом углу, откинув голову. Лицо
его было почти не скрыто волосами, но оно оказалось настолько грязно, что
черт было не разобрать. Глаза его были закрыты.
Я принесла ему тарелку с горячей кашей, просила его поесть, но он лишь
покачал головой. Сидел он, весь как-то сжавшись, словно дикий зверь,
попавший в клетку.
После обеда мои, так сказать, сожители собрались в Дом Сказаний, и я
потащилась за ними, сама не знаю зачем. Такие уж они люди.... Стэнли пытался
шутить, смешить меня, только мне было не очень весело. Эмма Яновна, в черных
брючках и свободном легком свитере длиной до колен, шествовала под руку с
Михаилом Александровичем. Они болтали о чем-то о своем. Эмма Яновна все-таки