"Александр Бахвалов. Зона испытаний ("Нежность к ревущему зверю" #2) " - читать интересную книгу автора

- Обхожусь. - Он сощурил глаза и ернически прибавил: - Чтобы женщина
волновала, связь с ней должна быть немного преступлением!
- Служишь?
- Нет.
- Летаешь?
- Бросил, как и жену. Даже по весьма схожим причинам.
- А если серьезно?
Одинцов опять сощурил глаза, и Долотов решил, что это новая привычка у
него.
- С тобой иначе нельзя, я же помню тебя. Ты все принимал всерьез,
желаемое за сущее! А меня всегда воротило от слишком озабоченных физиономий.
- Проще не можешь?
- О себе говорить просто никто не может.
- Отчего бросил летать?
- Увлекся другой материей, - ответил Одинцов с такой улыбкой, когда не
поймешь, шутит человек или нет. - Вот и подался на гражданку в шестьдесят
первом. А то бы выгнали.
- За что? Фальшивые деньги?
- Не совсем! - Одинцов принял шутку и не хотел оставаться в долгу: -
Бог истратил на предмет моего увлечения одно ребро полноценного материала! И
обернулось ребро женщиной. - певуче добавил он, окидывая взглядом проходящую
мимо даму с девочкой.
В глаза бросались негроидные черты лица женщины: губы были пухлы,
ноздри приплюснутого носа широки, вся она была мила какой-то опрятной
прелестью.
- Я не прощаюсь с вами! - сказал Одинцов, и она с выражением
вынужденного согласия - что-де с вами поделаешь! - едва приметно кивнула,
легонько подталкивая в спину заглядевшуюся на мужчин девочку, напоминая ей:
- Идем, ты же спать хотела.
Мечтательно глядя в сторону закрывшейся за женщиной двери, Одинцов
раздумчиво произнес:
- ЕЙ и самой неведомо, что являет она глазам.
- Тебе ведомо?
Теперь Одинцов глядел с легкой насмешливостью, как если бы они
коснулись той области, где кончается превосходство Долотова.
Одинцов закурил и, глядя па догорающую спичку, устало улыбнулся, затем
посмотрел на Долотова оценивающе, будто решал: удостоить ли откровения?
- Ты умный парень, Боря. И великий летчик. Это не похвала и не
открытие. С тобой нельзя было равняться. Комэск так и говорил: я в сравнении
с Долотовым - барбос рядом с гончей. Но... - И опять на его лице тенью
промелькнуло выражение нерешительности, замаскированное затем нарочитым
оживлением. - Но, как и многие из нашего брата, ты лишен таланта видеть
женщину. - Одинцов улыбнулся, и нельзя было понять - чему: бесталанности
Долотова или собственным словам. - Не ту женщину, что показывают на обложках
журналов, на экранах кино или в залах музеев. Все изваяния - ложь и
глупость! Глядеть - не владеть, как говорят на Руси.
- Сильна как смерть любовь, сказал царь Соломон! - усмехнулся Долотов.
- Не верь Соломону. Чепуха. Смерть - примитив... Тоска, боль и
неведение. И приходит всего один раз. Скучно. Зато женщина неизменно
возвращается... - Протянув руку, Одинцов с осторожным изяществом надломил