"Константин Сергеевич Бадигин. Кольцо великого магистра (Роман. Для старшего школьного возраста)" - читать интересную книгу автора

рыцарского стола. Сойдя с моста, слуги остановились и поставили свою ношу
на землю. Подошел брат священник с распятием в поднятых руках. Стараясь не
замечать жадных взглядов, он торопливо стал читать благодарственную
молитву. Окончив чтение, священник благословил то, что было в ушатах, и
мгновенно исчез.
Нищие бросились к похлебке, выхватывая обглоданные кости, черпали
мисками и чашками густую жижу. Они лезли в ушаты грязными руками, рычали и
чавкали.
С трудом пробившись через толпу, Генрих Хаммер вошел в крепостные
ворота. Пересек двор и спустился в подземелье, где вершил тайными делами
ордена брат священник Отто Плауэн.
Пробыв в подземелье не более десяти минут, солдат снова очутился на
крепостном дворе.
Вскоре возле дома мастера Бутрима застучали конские копыта. Солдаты
спешились у самого крыльца. Один остался у лошадей, двое зашли в огород -
на случай, если бы литовец затеял побег. Появились встревоженные соседи.
Слезая с лошади, Генрих Хаммер увидел под ногами свежий лошадиный
навоз и в дом вошел, обуреваемый недобрым предчувствием.
Мастерская была пуста. Стружки и обрезки дерева по-прежнему валялись
на полу. На скамейке лежал смятый фартук мастера.
- Стефан! - позвал Хаммер.
Никто не отозвался.
- Людмила! - крикнул он еще раз.
Опять тишина.
Большой, жирный кот вышел из кухни и стал тереться о ноги солдата.
Генрих Хаммер отшвырнул кота и бросился в комнату, смежную с
мастерской, где обычно принимали гостей. Он посмотрел на тяжелый
деревянный потолок с дубовыми брусьями, на стол, покрытый чистой льняной
скатертью. Несколько стульев с высокими спинками стояли по стенам. По
узкой деревянной лестнице солдат взбежал наверх, в спальню родителей
Людмилы. Видно, что здесь поспешно собирались: сундук был открыт, какие-то
тряпки валялись на полу. Постель в беспорядке. Пусто.
Он поднялся еще на одну лестницу. На самом верху, под крышей, -
маленькая комнатушка Людмилы. И здесь пустота.
Громыхая тяжелыми сапогами, Генрих Хаммер скатился вниз и стал шарить
в кухне. Здесь вкусно пахло. Под темными потолочными балками висели на
крюках окорока и колбасы со связками лука и чеснока.
Он заглянул в маленькую кладовку, где хранились соль, мука и крупа.
Отодвинул заслонку русской печи, словно там могло спрятаться семейство
Бутрима...
Убедившись, что никого в доме нет, солдат взвыл от ярости.
- Собаки! - вопил он, потрясая кулаками. - Обманули!
Выхватив тяжелый меч, он стал рубить по чему попало. Досталось
колбасам и окорокам. В слепой ярости он вышиб у печи несколько кирпичей.
Вбежав в мастерскую, солдат как сумасшедший стал размахивать мечом.
Товарищи, изловчившись, схватили его за руки и отняли оружие.
- На коней! - опомнившись, крикнул Генрих Хаммер. - За мной! Клянусь
четками, мы догоним их!
Солдаты промчались за городские ворота, миновали мост, торговую
площадь... Генрих Хаммер был уверен, что Бутрим скачет сейчас по литовской