"В.Б.Авдеев, А.Н.Севастьянов. Раса и этнос" - читать интересную книгу автора

должности, приравниваемые к членам кабинета. Этот же принцип сейчас
проводится при заполнении примерно 3 тыс. высоких должностных постов,
которые обычно переходят к сторонникам победившей партии".[121] На мой
взгляд, в таком подходе нет ничего, кроме дешевого популизма и злостного
идиотизма, но для Тишкова это - образец!
Американские (и канадские) стандарты играют роль шор на глазах Тишкова;
но мы-то видим принципиальные отличия этих стран от России, не позволяющие
применять данные стандарты в нашей стране. США и Канада - страны, созданные
эмигрантами, пришельцами, вторженцами; у этих стран нет и по определению не
может быть государствообразующего народа. В России такой народ есть, он
один-единственный, и этот народ - русские. Там "нация" - это фикция,
обозначающая некий случайно сложившийся мозаичный конгломерат народов
(именно поэтому Тишков и утверждает, совершенно ошибочно, будто "нация есть
многоэтничное по составу образование, основными признаками которой являются
территория и гражданство"[122]). В России же реально существует единственная
нация - русский народ, создавший некогда здесь свою государственность и
самоопределившийся на всей территории страны. В США коренные автохтонные
народы загнаны в резервации, а все остальные пользуются нравственно
оправданным равноправием - все будучи равными по положению пришельцами. В
России же русские упорно не идут (и не пойдут!) в резервации, и никакое
"равноправие" не кажется им справедливым в стране отцов, которую они
столетиями берегут от подобных хищных пришельцев. И так далее.
Основная беда Тишкова, однако, не в том, что он видит в писаниях
отдельных западных теоретиков и в практике отдельных западных стран
достоинства, коих там нет. Беда еще и в ущербности его личной жизненной
позиции, его credo, о котором он проговаривается невзначай, но очень
характерно. Судите сами:
"Человек рождается и живет прежде всего не для служения группе/нации, а
для собственного социального преуспевания. И свободу индивид обретает не в
ассоциации, а в диссоциации от группы".[123] Этот принцип "демократического
устройства общества" Тишков считает настолько важным и ценным, что дословно
повторяет его в книге еще раз.[124] И он совершенно искренне недоумевает:
"Вопрос должен ставиться не в плане противопоставления эгоизма и групповой
лояльности как нормы и отклонения (интересная парадигма? - А. С.), а в том
плане, что оба феномена присутствуют в человеческом поведении. Вопрос только
в том, как национализму удается выигрывать состязание не только с личностным
эгоизмом, но и с другими формами групповых идентификаций, такими, как семья
или община, у которых гораздо больше оснований претендовать на личность. Чем
объясняется альтруизм к нации или этнической общности в ущерб интересам
группы, с которыми личность связана непосредственно?".[125] Судя по
невнятному ответу (каждый-де выбирает, к чему склонен), Тишкову это понять
просто не дано вообще. Зато становится полностью понятным карьерный путь
автора, тонко чувствующего конъюнктуру момента.
О том, что сугубо эгоистический, "шкурный" подход является для Тишкова
глубоко органическим, как и о том, что он сильно ошибся, экстраполировав
этот подход на бесконечно чуждый ему русский народ, говорит ошибочный
прогноз, сделанный Тишковым с уверенностью пророка: "Главная "неожиданность"
ожидает русских к моменту очередной переписи населения в 1999 г. По нашему
прогнозу произойдет резкое уменьшение доли русского населения в России
(возможно, с 82 % до 70 %), но не столько по причине более низкой