"Мигель Анхель Астуриас. Глаза погребенных (Роман) " - читать интересную книгу автора

по воскресеньям или по праздникам в кабачке Консунсино, вдовы Маркоса
Консунсино, куда после мессы соседи заходили выпить пивка и закусить жареным
пирожком. Они встречались здесь обычно по воскресеньям и праздничным дням,
около одиннадцати утра, - испанец, который непрестанно разглаживал рукой
свою морщинистую кожу, все растирал и растирал складки на лице и шее, и
Непомусено, который рукой старался разгладить складки на костюме,
слежавшемся в сундуке. Весь день до позднего вечера испанец разглаживал свои
морщины - это доставляло ему несказанное наслаждение. На неделе у него,
должно быть, не хватало времени. В будние дни они служили ему верную службу.
Эти суровые, глубокие морщины внушали уважение не только пеонам, но и
хозяевам.
В ответ на шутки дона Непо он неизменно говорил:
- Вот разглаживаю, дружище, все разглаживаю... Эту кожицу, видать,
господь по ошибке прилепил мне на физиономию, взяв ее с другого места!
Однако на сей раз испанец не стал болтать на дороге. Вместо ответа на
приветствие дона Непо послышался лишь скрежет повозки испанца, задевшей
каменную стену. Дон Непо поспешил нажать на педали, чтобы не остаться на
камнях стены в виде детской переводной картинки. Лишь позднее, оправившись
от страха, он понял, что испанец мстит за свое поражение во время их
последнего спора, который не вылился в вооруженный конфликт только потому,
что успела вмешаться Консунсино, вдова Маркоса Консунсино.
"Короли не боги, тореро не герои, а все хозяева, какими бы благородными
они ни казались, отнюдь не святые!.." - в сердцах выпалил дон Непо.
Это его изречение до глубины души возмутило испанца, и теперь он мстил
дону Непо. Он мстил за дочь своих хозяев, испанских аристократов, вышедшую
замуж за разбогатевшего бананового плантатора, который в свое время был
мелким чиновником в могущественной Компании. Так говорилось о сыне тех, кто
унаследовал богатства Мида на Южном берегу!
Что же вызвало приступ бешенства у испанца? То, что один из внуков его
блистательнейших и знатнейших хозяев, который носил имя Лестер Кохубуль (а
не Кэйджебул) Сотомайор - да, да, из рода Сотомайоров, живших близ
Родонделы, в испанской провинции Понтеведра, - потомок Кохубулей, нынче не
без успеха доит чужеземных коровок и наживает себе жирок...
- Сотомайор из герцогов, а не маркизов Сотомайоров! - уточнял дон
Сиксто, разглаживая морщины. - Да, да! Я не позволю себе солгать, именно из
герцогов Сотомайоров, которым Филипп Пятый пожаловал этот титул, возведя их
в сан грандов Испании первого класса, а вовсе не из маркизов Сотомайоров,
которым Карл Второй предоставил дворянство только семьдесят с лишним лет
спустя.
- Уф-ф-ф! - фыркнул дон Непо. - Не нравятся мне эти смешки!
- По-другому не умею, дон Сиксто!
- Ну, смейтесь, смейтесь! Заявил же папа в своей знаменитой булле, что
вы, уроженцы Американского континента, отличаетесь от скотов только тем, что
умеете смеяться...
- Из этой самой буллы и стала известной фамилия Кохубуль, вам-то
следовало бы это знать... - с иронией заметил дон Непо.
- Геральдические причуды...
- "Кохубуль" происходит от слов кохо - значит, "хромой", и булла...
заметьте, хромой и булла. Это из тех креольских фамилий, которые попали в
буллу, потому что их предки... хромали на голову...