"Виктор Астафьев. Обертон" - читать интересную книгу автора

На перекладинке купейного косяка, в которое меня определили, виднелась
бумажка, на ней написано: "№ 6 - Некрасова Софья Игнатьевна. Прожогина
Тамара Алексеевна". Для удобства экспедиторов писана, точнее, для
раздатчиков писем на сортировку. В той секции, где мне предстояло работать,
куда определил меня начальник сортировочного цеха лейтенант Кукин Виталий
Фомич, прыгали, точнее, по воздуху летали и неуловимо бросали письма две
девушки, сделавшие вид, что никого они не ждут, начальника с "новеньким
мальчиком" не слышат и так сосредоточены на работе, что все их помыслы
поглощены трудом, и только трудом, нужным Родине.
- Софья! Тамара! Вот вам ученик, второго не досталось. - Лейтенант
постоял, подумал, глядя на вдохновенную работу сортировщиц, шмыгнул
остреньким носом, приложил ладонь ко вбок зачесанной, блеклой, вроде как
мокрой челочке и добавил, удаляясь: - Пришлют еще бойцов, добавлю и
второго...
Я стоял у входа в секцию, по которой, клубя пыль, метались девушки.
Хотя и горела лампочка, спущенная с потолка на длинном шнуре в ящик
почтового купе, я не вдруг различил, что одна девушка - блондинка, вторая
же - черная, будто муха, и летает по тесному пространству тоже как муха,
даже почудилось, что она жужжит. Девушки дали вдосталь полюбоваться
вдохновенным их трудом. Муха фукнула носом или ртом, развеяв перед собою
пыль, выдвинула из-под стеллажа вделанную в него толстую доску и села на
нее. Следом то же самое проделала и напарница Мухи. Обе они были в
застиранных сатиновых фартуках, расширенных до размеров халата мешковинами,
пришитыми по бокам. У обеих работниц волосы подобраны под платочки. Странная
самодельная спецовка делала их похожими на работяг с какого-нибудь вредного
завода. У Мухи волосья не держались взаперти, лохмы или кудри торчали
отовсюду. У ее напарницы волосы закатаны в валик над шеей и стянуты за
ушами. Лица девушек угрюмы, в подглазьях тени. Пыль! - догадался я.
- Ну, здравствуй, работник! Проходи, хозяином будешь, - насмешливо
сказала Тамара-Муха и подала мне руку. - Давай знакомиться. Меня зовут
Тамарой. - Собралась представить подругу, но та остановила ее взглядом,
поднялась с седухи-доски и тоже подала мне руку:
- Соня.
Я поискал глазами, где бы присесть. Тамара взлетела со своего сиденья,
приткнулась задом на кромку низкого стеллажа, подставленного под ящики с
сотами.
- Садись! - похлопала она по столешнице. - В ногах правды нет...
- А в чем она есть? - попытался я завязать разговор.
- В чем?! - переспросила Тамара. - А вот поработаешь в этом месте,
покрутила она головой по купе, в котором медленно оседала пыль и становилось
светлее, - узнаешь. А сейчас слушай и запоминай...
Тамара начала посвящать меня в премудрости сортировочной работы. Соня
сходила за ведром, принялась зачерпывать ладошкой воду, разбрызгивать по
полу. Пол, покрытый слоем пыли и мелкими-мелкими крошками бумаги, воду не
принимал - она скатывалась в капли, в комочки, в пластушинки. Соня полосами
размазывала серую смесь, выметала в коридор валик из пыли и бумажного
мелкого хлама.
В этот день Соня и Тамара пощадили меня, не загрузили работой.
Поскольку все почти ученики после совместного труда двинулись провожать
своих наставниц - а жили они в снятых для них хатах, - я тоже увязался за