"Виктор Астафьев. Веселый солдат (повесть)" - читать интересную книгу автора

Будучи молодым и востроухим, я ту довольно длинную поэму запомнил
наизусть, немало потешил ею в свое время разный служивый народ, но, занятый
послевоенной битвой за жизнь, за давностью лет, также в отсутствие практики
почти забыл "безсмертно-эпохальное произведение" - поэтическое детище
солдатских казарм, тюремных камер и разных тесных мест, где "массовая
культура" так любит процветать.


x x x
И хотя погода по-прежнему стояла золотая, все умеющие ходить и ползать
ранбольные дни напролет проводили во дворе, в саду, кто и подле речки - все
равно время тянулось нудно и по-прежнему почти никакого лечения не велось.
Ропот, конечно, ругань, нежелательные разговорчики. Заводил их обычно
Черевченко или его подручные, напирая на то, что как раз немецкий порядок
нам не нравится и мы его не только не приняли, но и порушили, гоним немца в
хвост и в гриву, "до дому, до хаты", значит, нам ничего другого не
останется, как жить при советском бардаке, терпеть его и умело им
пользоваться. Как бы между прочим штатные госпитальные "браты" и
кубанцы-молодцы со смешками и ужимками поведали, какой в Хасюринской
странице был молодой, однако мозговитый немецкий комендант. Прибегала к нему
девка, бух в ноги, жалуется: местный удалец обрюхатил ее, но жениться не
хочет. Комендант вызвал прелюбодея, поставил на колени подле комендатуры и
порол его плетью до тех пор, пока тот не дал добровольное согласие жениться
на любимой невесте. А то еще было: за Кубанью есть широченная, необъятная
бахча и кто только не пользовался ею при Советах, кто только с нее не тащил
и не вез! Немецкий комендант содержал при себе небольшой штат из местных
казаков: он-де не может отрывать солдат фюрера, нужных фронту, это
большевики могут себе позволить иметь в тылу тучи бездельников и воров, у
них в стране население сто восемьдесят миллионов против восьмидесяти
германских! Так вот, немецкий комендант велел по всем четырем углам
бахчевого поля поставить по виселице и заявил, что каждого, кто украдет
арбуз, он вздернет самолично!
И ни одного плода не пропало. К полю-то близко подходить боялись
громодяне, не только что красть. Ценный опыт того смышленого коменданта был
распространен по всем бывшим социалистическим полям, о чем я уже сообщал в
одной из своих повестей.
"И правильно! Пусть орднунг этот будет, мать его так, вещь у нас
необходимая. А то вон пшеницу гребут с полей, кукурузу пообломали еще
неспелую, сады обтрясли, помидоры на кустах обобрали, картошку в поле
которую вырыли, на которую чушек напустили. Все пьют, блядуют, госпиталь
этот расхристанный какой пример подает?!" - роптали и ругались станичники.
Развлекали ранбольные друг дружку, как могли. Один гренадер с насквозь
пробитыми легкими курил, и дым валил у него со спины из-под гипса - это ли
не потеха! Кто ушами шевелил, кто выпердывал целый куплет здешней любимой
песни "Распрягайте, хлопцы, коней", но рекордсменом потех был редкостный
человек и неслыханный боец, умеющий носить полный котелок воды на совершенно
озверевшем, огнедышащем члене, - толпы собирал этот фокусник, по
национальности грек, заверявший, что для греков этакая штука - рядовое
явление.