"Хьелль Аскильдсен. Элизабет ("Все хорошо, пока хорошо" #19) " - читать интересную книгу автора

решил перечитать ту жаркую сцену между Эшем и матушкой Хентьен, но в этот
момент на веранде соседского дома показался Даниэль. Он перепрыгнул через
ограду. Он был на кураже. Соседка попросила помочь передвинуть шкаф, сказал
он и пошел мыть руки под краном в нижнем этаже. Пиво будешь? - крикнул он.
Да, крикнул я. И отложил книгу на траву. Он появился с двумя банками пива.
Элизабет нас покинула? - спросил я. Скоро появится, сказал он. Разлегся на
траве и стал пенять мне, что я прячусь в тени. Я смолчал. Вот это жизнь! -
сказал он. Я смолчал. Здорово, да? - сказал он. Да, да, согласился я.
Появилась Элизабет, она шла вдоль западной стороны дома. Я вскочил. Сказал:
садись, я схожу за стулом. Она сказала, что и сама может принести. Я сходил
на веранду и вернулся со складным стулом. Она все стояла. Спасибо, сказала
она. Видала, какой джентльмен мой братишка? - сказал Даниэль. Да,
откликнулась она. И села так, чтобы видеть и меня, и Даниэля. Я просто
хотел произвести на нее впечатление, сказал я. Нет, ты слышишь, Элизабет? -
сказал он. Слышу, сказала она. В детстве ты любил заявиться домой с букетом
полевых цветов для мамы, помнишь? - спросил Даниэль. Я этого не забыл. Но
сказал: нет, такого я не помню. Не помнишь? - сказал Даниэль. Матушка,
конечно, расплывалась: уси-пуси, мамин мальчик, нередко тебе перепадал
кусок булки, щедро посыпанный сахаром. Как-то я вышиб его у тебя из рук и
затоптал в грязь под лестницей, помнишь? Нет, я вообще ничего из детства не
помню, сказал я. Да тебе было лет семь, если не восемь, сказал он. А я тоже
почти ничего не помню из детства, сказала Элизабет. Даниэль хохотнул.
Почему ты смеешься? - сказала Элизабет. Да так, сказал он. Элизабет
повесила голову, уставившись в колени, глаз мне было не видно. Вдруг она
резко мотнула головой и встала. Вот, мне надо... - сказала она. И ушла. Я
закрыл глаза. Даниэль молчал. Я думала о том, как он переиначил историю про
булку: он успел сожрать не меньше половины, прежде чем я исхитрился
отобрать и уронить в грязь. Я открыл глаза и взглянул на него, от вида его
волосатой груди мне стало малость не по себе. Он лежал и шлепал узкими
губами, потом сказал: ну и как она тебе? Нравится, сказал я. Он сел, отпил
глоток, потом снова лег и стал смотреть в небо, все молча. Я поднялся и
пошел по газону к аккуратной грядке, где росли салат, лук и сладкий
горошек. Я подумал: вряд ли я продержусь целую неделю. Я выудил плеть
гороха, и Даниэль крикнул: здорово Элизабет играется в натуральное
хозяйство? Я выел все стручки с этой плети, вернулся к Даниэлю и сказал: я
всегда мечтал развести огород, чтоб там росли горох, редиска и репа. Тогда
Элизабет, сказал он, просто находка для тебя. Ты хочешь пристроить ее в
хорошие руки? - сказал я. Он воззрился на меня: ты что хочешь сказать?
Шутка, сказал я. Он не сводил с меня глаз, потом лег на спину и прикрыл их.
Я сказал, что должен сочинить письмо, взял книгу и ушел от него. Я
столкнулся с Элизабет на лестнице на второй этаж. У тебя чудесный огород,
сказал я. Правда? - вспыхнула она. Да, я подъел горох. Она стояла
ступенькой выше и смотрела на меня в упор, ее не тяжело носить на руках,
снова подумал я. Ешь сколько хочешь, сказала она. Спасибо, сказал я. И
отвел глаза. Элизабет пошла дальше вниз по лестнице. Зря я так быстро
закруглил беседу, пожалел я. Поднялся к себе и брякнулся на кровать.
Меня разбудил гром. Небо почернело, я продрог. Встал и закрыл окно.
Небо простегала молния, и тут же хлынул ливень. Красота, глаз не оторвать.
Я спустился в гостиную. Даниэль стоял возле двери на веранду. Буйство
природы настроило меня на мирный лад, я подошел к брату и сказал: здорово,