"Хьелль Аскильдсен. Окружение " - читать интересную книгу автора

курсом на север. Я вернусь не раньше, чем стемнеет. Он берет новую бутылку.
Стало темно, лодка идет к острову. Он ясно видит, что на кухне собрались
Мария, Марион и Крафт, и Марион все время отлучается то к себе, то в
гостиную, а Крафт в это время через стол гладит Марию по лицу, а она ловит
его взгляд и покрывает поцелуями руки, и, хотя зрелище вызывает у него
омерзение, он не торопится вернуть Марион к ним в кухню. Нет в мире
справедливости, невпопад думает он, но ужо погодите! Марион заходит на
кухню - никого. Она берет со стола газету, раскрывает ее и погружается в
думы ни о чем. Смотритель привязывает лодку. Крафт корпит над письмом: мол,
здесь дождь, она снилась ему недавно, он думает о ней то и дело. Он кладет
письмо в конверт, но не заклеивает его. Дождь кончился, два часа как
кончился. Смотритель стоит возле хижины и смотрит в окна, но занавески
задернуты. Он подходит ближе и в щелку видит Крафта, вернее, часть Крафта -
сидящего боком человека, предплечье лежащей на столе левой руки, полголовы
начиная от уха. На заднем плане - изножие кровати, покрывало свесилось до
полу - ясно, что здесь была она. Мария выходит из спальни, минует гостиную
и направляется в кухню, навстречу ей входит в дом смотритель. Марион быстро
перебегает взглядом с одного на второго, но они не глядят ни на нее, ни
друг на друга. Отец садится за стол напротив, она углубляется в газету.
Мария видит, что он выпил, и неожиданно разъяряется, но ничего не говорит,
только с ненужным грохотом ставит кофейник на плиту; он оглядывается на нее
и хмыкает презрительно. Если ты воображаешь, огрызается Мария и поджимает
губы, может, ей больше нечего сказать, во всяком случае, его поддевки,
сколько он ни старается, ни к чему не приводят, в перебранку она не
ввязывается, а вместо этого, ему назло, закрывается в спальне. Мол, наше
вам с кисточкой. Хотя, между прочим, это он насмотрелся всякого, пока плыл
в лодке, и если уж кто тут должен хлопать дверью, так это он, а не Мария,
которая небось и сбежала, только чтоб не встречаться с ним глазами, точно
как Марион, которая вон делает вид, будто читает, и он говорит ей: ну, а ты
чего не уходишь? Почему ты так себя ведешь? - спрашивает Марион из-за
газеты. Ах, так это я так себя веду - как, интересно? Она молчит, и он
припечатывает кулак об стол: отвечай! Тогда она говорит, что никуда идти не
собиралась, но не понимает, почему он так разозлился. Мария тихо
приоткрывает дверь и прислушивается; она хочет поймать его на гадостях в
свой адрес, к тому же придуманных, чтоб он сказал, что она... но ничего
подходящего не приходит ей в голову, а он вдруг усмехается: вот незадача -
что ни сделаю, все не так! Крафт поднимается. Он решил воспользоваться
отсутствием смотрителя: надо подняться на маяк, посмотреть, как далеко бьет
свет. Он смотрит на часы. Они остановились на семи минутах девятого. А
теперь сколько? Какая разница, отвечает он сам себе. Одиннадцать, например.
Крафт обувается. Когда они остановились? Что он делал в семь минут
девятого? Ботинки сырые. В доме горят все окна, но два в спальне
занавешены. На кухне кто-то встает, Мария закрывает дверь. Часов у нее нет,
но уже поздно, можно ложиться, а потом притвориться спящей. Круг света
жиже, чем он думал, ночь затирает и его. Кстати говоря, готовый рассказ,
прикидывает Крафт: мальчик, которому первый раз подарили фонарик; как он
напугался из-за того, что видит лишь то, во что упирается луч. Вон лодка
лежит. Смотритель барабанит по столу, Марион стоит у него за спиной и
смотрит в окно. Крафт сходит по лестнице и огибает дом с восточной стороны,
здесь он раньше не бывал. Он заглядывает в кухонное окно: он там, сидит,