"Бернард Эшли. Терри на?ограде (Повесть) " - читать интересную книгу автора

замки и не воруют. - Он ни в чем не нуждается. Мы оба работаем, и у детей
все есть. (Маршалл кивнул, он всегда кивал, когда слышал это от родителей.)
Поймите меня правильно, мистер Маршалл. Мы не богаты. Ничего похожего. Но мы
порядочные люди, и Терри тоже. Вы должны это знать. Вы его директор.
Маршалл кивнул. Ее слова слегка меняют дело: по крайней мере,
подтверждается рассказ мальчика, что он убежал из дому после ссоры, а
значит, едва ли он заранее задумал налет на школу. Но одно сомнение все-таки
осталось и точит, и придется его высказать.
- Есть одно обстоятельство, миссис Хармер, которое мешает мне поверить
вашему сыну, и я так ему и сказал. Буду с вами вполне откровенен. Больше
всего меня возмущает даже не потеря дорогого приемника, но то, что он
утверждает, будто эти мальчики совершенно ему незнакомы, а между тем один из
них, по-видимому вожак, безусловно, хорошо знает Терри. Он помог Терри
убежать и обращался с ним по-приятельски. И это никак не вяжется с тем, что
мне рассказывал Терри. Мне очень жаль. Иначе я бы с радостью ему поверил.
- Что такое? - вскинулась миссис Хармер. Под угрозой оказалась честь
семьи. - Как так по-приятельски? Откуда вы знаете?
- Просто по тому, как он его окликнул.
Маршалл знал, втолковать ей это нелегко: совсем как в прежние времена,
когда он вынужден был говорить исполненным надежды родителям, что их дети не
будут приняты в среднюю классическую школу. Человек ко всему привыкает, хоть
и не сразу, - к разочарованиям, к провалам, - но трудней всего говорить ему
о какой-то его неудаче впервые.
- Вожак, мальчик постарше, перетащил Терри через ворота, спас от
погони. И кричал ему, объяснял, что делать, и при этом называл
уменьшительным именем. - Мистер Маршалл помолчал, чтоб слова его прозвучали
весомей. - Он называл его "Терик".
- Ну и что? - Миссис Хармер не желала принимать такие доводы: это
ничего не значит, директор счел Терри виновным еще до того, как поговорил с
ней и с Джеком. Это несправедливо.
- Так ведь обращаются к другу, не правда ли? Это, безусловно,
свидетельствует о каких-то дружеских отношениях... - Чего тут не понять? Ну
почему мать мальчика не желает рассуждать здраво? Должна же она хотя бы
считаться с фактами. Иначе им ни до чего не договориться.
Двое взрослых смотрели друг на друга, разделенные молчанием, и одно и
то же событие видели в совершенно разном свете.
- Я не согласна!
Миссис Хармер круто обернулась, директор тоже. В дверях стояла Трейси.
Давно ли она тут, они не знали. Она еще не переоделась, была в школьной
форме, но, бледная от сдерживаемого по-взрослому гнева, казалась сейчас
много старше своих лет.
- Трейси!
- Я не согласна! - повторила Трейси и вошла в комнату, в упор глядя на
директора, мать даже подумала, что она сейчас наткнется на диван. - Разве
вас никогда не называли "приятель"? Или "дружище"? Положение, профессия,
разница в возрасте - все это сейчас не имело значения. Для Трейси, как и для
ее матери, превыше всего была семейная гордость. Гордость эта сверкала в ее
глазах, трепетала в голосе. - Куча народу меня называет "Трейс", даже те,
кто меня толком и не знает. Это вовсе не значит, что мы друзья. И с Терри то
же самое. Мало ли кто как его назовет, он-то чем виноват?