"Леонид Ашкинази. Первый президент (Хаим Вейцман) " - читать интересную книгу автора

Различия - различиями, а работать надо. И тогдашние сионисты понемногу
проникали в Палестину, покупали землю (через подставных лиц или за взятку,
т. к. в Турции существовал запрет на покупку земли евреями), строили свои
дома (чаще всего - хибары). Разумеется, ассимиляторские настроения имели,
как говорится, место. Хаим Вейцман пишет: "Это не означает, будто в
тогдашнем еврействе все поголовно были сионистами и не существовало никаких
ассимиляторских настроений. В определенном смысле и мы, сионисты, не были
равнодушны к русской цивилизации и культуре. Думаю, можно даже сказать, что
мы говорили и писали по-русски и знали русскую литературу гораздо лучше
многих русских. Однако сердцем и душой мы принадлежали нашей собственной
культуре, и нам никогда бы не пришло в голову изменять ей ради иной
культуры. Мы боролись с ассимиляторством "на его собственной территории",
но, если можно так выразиться, современными методами. У нас были свои
издания и свои авторы. Мы читали ивритские газеты и еженедельники -
"Ха-цфира", "Ха-мелиц" и "Ха-шахар"; читали Смоленскина и Пинскера,
Могилевера и Ахад ха-Ама (Ахад Гаам), этих выразителей идей Хиббат-Цион"
[1]*. Не правда ли, это звучит вполне актуально и сегодня?
______________
* 1. Хиббат-Цион, "палестинофильство", течение, возникшее в России в
начале 80-х годов XIX века. Из этого течения развился сионизм.


2. Запад и Герцль

После окончания школы перед Хаимом возник вопрос - что делать дальше?
Можно было попытаться пролезть в щелку процентной нормы. Не факт, что это бы
удалось, и вдобавок его чувства по отношению к царской России... все это
хорошо понятно. Вейцман двинулся на Запад.
Он в Германии, в Дармштадте. Созерцает жизнь немецких ассимилированных
евреев и плюется, наблюдает немецкий антисемитизм и его отличия от
антисемитизма российского (он считает немецкий более опасным, увы, он
оказался хорошим пророком...). Позже он попадает в Берлин и там обнаруживает
большую колонию русских евреев-студентов. Вот что пишет Вейцман об этом
явлении: "Эти студенческие колонии были характерной и интересной чертой
жизни Западной Европы того времени. В Берлине, Цюрихе, Женеве, Мюнхене,
Париже, Монпелье, Нанси, Гейдельберге молодые русские евреи, изгнанные из
родного края преследованиями, дискриминацией и духовным голодом, составляли
обособленные и легко отличимые группы. Девушек среди них было почти столько
же, сколько юношей, иногда даже больше. Самой популярной профессией была
медицина, ибо она наиболее ощутимо обеспечивала средства к существованию, а
кроме того, ассоциировалась с идеями социального долга, служения народу и
просветительства. За ней следовали инженерное дело и химия; юриспруденция же
была на третьем или четвертом месте. Подобно мне, многие из этих студентов
еще не решили окончательно - вернутся они после обучения в Россию или
останутся на Западе. Они и становились бунтарями, почти все без исключения,
эти дети солидных, уважаемых, серьезных хозяев средней руки, воспитанных на
еврейской традиции, инстинктивно либеральных, питавших честолюбивые планы в
отношении своих детей. А те только и думали, как бы разорвать оковы
прошлого. Многие из этих молодых людей дома получили неплохое образование;
говорили они на идиш, читали на иврите или, по крайней мере, были знакомы с