"Фернандо Аррабаль. Необычайный крестовый поход влюбленного кастрата, или Как лилия в шипах" - читать интересную книгу авторагражданство.
Когда в стенах Корпуса я видел Тео в постели, обнаженного, с Сесилией, царицей моей ноябрьской, тоже обнаженной, в объятиях, на меня накатывало сам не знаю что, столь бурное, что хотелось чихнуть. Когда терлись друг о друга их губы (...и даже языки), я понимал, что мир, при всей его солипсичности, действует тонизирующе, как универсальная отмычка. Я был так взволнован и готов разрыдаться, созерцая их ритмичное, подобно шагреневой коже соитие, что, когда мне позвонили из резиденции президента, прочел моим собеседникам любовные сонеты собственного сочинения, хоть и подписанные Уильямом Шекспиром. L Я предвижу вопрос, который задают себе мои проницательные и объединенные читатели: "Почему я пропустил предыдущую главу?" Смиренно признаюсь: я сделал это потому, что она не содержала ничего нового о моей любви. По этой причине я даже не дал несуществующей главе номера, тем более римскими, как одноименные свечи, цифрами. Этот прием входит в мою романную методу, когда опускаются сумерки и распускаются цветочки. Адвокат под звуки телефонной трубы попросил меня описать ему жизнь Тео в Корпусе с максимумом подробностей. Я послал ему с пометкой "адресат неизвестен" чертеж лопастей вертолета, не прибегая к освоенному мною в совершенстве искусству ламентации. По странному стечению обстоятельств, говорившему о густопсовой смуте, я сообщил ему, что Тео бодрствовал, когда По ходу беседы с этим адвокатом я убеждался, что правосудие более параллельно, чем перпендикулярно медицине в период снижения цен. Если ятрогенез представляет собой совокупность болезней, немощей, расстройств и cosi fan tutte,{34} порожденных медициной с бухты-барахты, то на территории юриспруденции три четверти судей, прокуроров и адвокатов страдают тем же, будь подсудимые виновны или нет, как можно заключить по непогашенным платежам. Адвокат Тео был типичным Deus ex machina,{35} стимулятором юридических катастроф по боковой линии и на поворотах. Я предрекал ему большое будущее на Ниагарском водопаде. Он поинтересовался, знает ли Тео, что процесс будет публичным, а я ответил ему: "Будьте вежливы, не говорите о публичном в доме повешенного, даже если он под красным фонарем". Мы не понимали друг друга, и я мысленно прикидывал (это заразно) in petto en pianissimo,{36} какое количество пива принимает его лошадь в день рождения. Пороком этим в те времена страдали, как правило, все адвокаты, державшие в конторе троянского коня и буриданова осла, пьяных, как парочка марсианских чревовещателей. Но для оправдания это было плоско, как квадратура круга. Я предложил ему с дымчатым, как стекла очков, отчаянием назначить Тео адвокатом по его собственному делу, безнадежному, как Кот в сапогах в замке Спящей красавицы. LI |
|
|