"Эдуард Арбенов, Моисей Писманик. В шесть тридцать по токийскому времени " - читать интересную книгу автора

Держал их на дистанции. Зато грузная фигура его легко выделялась среди
щуплых и низеньких, как правило, японских офицеров, и Доихара казался
высоким, солидным, производящим впечатление. Лоуренс-2 учитывал это.
Низкий, басовитый голос его звучал повелительно, понуждающая нотка
улавливалась в каждом слове. Он не терпел возражений и не умел выслушивать
чужие доводы. То, что было им решено, не менялось и не корректировалось, оно
осуществлялось, и осуществлялось настойчиво, ломая преграды, подавляя
сопротивление.
Во втором отделе знали характер Доихары и не мешали ему. Даже когда
действия Лоуренса-2 грозили неприятностями для министерства иностранных дел
и даже для самого правительства в целом, операции его не приостанавливались.
Некоторое смущение и порой замешательство испытывали и в штабе и в кабинете
министров: уж слишком громкий резонанс получали акции Доихары, однако ему
никогда не ставилось это в вину. Резкие и торопливые повороты нужны были
генеральному штабу - сами генералы торопились с выполнением планов создания
великой Азии. Как модно было говорить тогда в воинственной Японии: "Не
опоздать на автобус!" Не опоздать бы!
Доихара не опаздывал. Удивительно вовремя звучали выстрелы, взрывались
поезда, менялись главы правительств, воздвигались троны, создавались новые
государства. Вовремя! Может быть, в этом и секрет славы Доихары Кендзи.
А как с "Большим Корреспондентом"? Не опоздал ли Доихара или не слишком
ли рано осуществил эту акцию? "Интенсивный шпионаж должен предшествовать
интенсивному вооружению для подготовки к войне" - так, по выражению одного
из теоретиков разведки, устанавливается время активных разведывательных
акций агрессора. Японский генералитет готовился к большой войне на
континенте. Первая фаза была завершена вводом войск в Северный Китай, вторая
завершалась - возникла империя Маньчжоу-го и появился плацдарм на правом
берегу Амура. На очереди третья фаза - удар по советскому Дальнему Востоку.
Планировался тотальный шпионаж. Значит, время для большой разведывательной
акции созрело. Доихара, как всегда, поспел к началу событий. Чутье не
изменило ему.
Он обычно действовал на освоенной территории - освоенной японскими
войсками, или на территории, находящейся под их контролем. В худшем случае -
в вакууме, где местное правительство уже не имело силы для поддержания
порядка и власть фактически отсутствовала. Тут Доихара ходил вооруженный до
зубов и в сопровождении телохранителей. Иногда ему, как, например, в
Тяньцзине, приходилось прибегать к фарсу с переодеванием. Правда, это мало
помогало Лоуренсу-2, его всегда узнавали, и едва приземлялся самолет или
пришвартовывался катер со странным пассажиром, как газеты поднимали шум: "В
городе Доихара Кендзи! Положение критическое".
Он был вестником перемен, и перемены наступали сразу - Доихара не
отличался терпеливостью. Небо заволакивали тучи, словно их гнал ветер, и
начиналась буря. В этом Доихара напоминал настоящего Лоуренса, Томаса
Эдуарда. Появление "некоронованного короля" всегда приносило перемены на
Востоке. Его, как и Доихару, легко узнавали, хотя на нем был то тюрбан
бедуина, то цветастая шаль цыганки, то ряса буддийского монаха. Его
разоблачали пресса, контрразведка. С ним начинали борьбу дипломаты. Чего
стоит знаменитый протест правительства Афганистана с требованием отозвать
Лоуренса из пограничных районов Индии! И даже отозванный, он делал свое
дело, вернее, дело, начатое им, завершалось нужным результатом. То самое