"Сергей Арбенин. Собачий бог " - читать интересную книгу автора

выглянули - зверь-то неведомый уже и сгинул.
Матрена поворчала: должно, собака приблудная, а то теленок чей. Завтра
посмотрим. И снова легла.
Утром Николай по всему огороду прошел, - а огород был немалый да
ухоженный - никаких следов. Только ботва кое-где примята. И совсем уж, было,
успокоился Николай, но на самом краю грядок, где огород к полю выходил и
оградка была, вдруг увидел свежий след. И не человечий, и не медвежий.
Непонятный. На собачий похож.
- Так то ж кобель Семенов! - засмеялась Матрена. - У него кажный год по
собаке пропадает. Сбегают, да в лесу живут. Кто кур ворует? Эти, кобели
лесные.
- Кур куница потрепала, - угрюмо ответил Николай. - Причем тут кобель?
У Семена-пьяницы действительно собаки почему-то не держались. То ли
кормил их плохо, то ли обижал как - а только сбегали они от него. Веревки
перегрызали, скобы выворачивали - с цепью убегали. Про Семена даже говорили,
что он собак в тайности убивает и проезжим цыганам продает. А те пироги
пекут и на ярмарках торгуют. Да что они, дураки, цыгане-то? Надо - так у них
самих собак полно.

Лето выдалось жарким, сухим. Спали - двери настежь, перед сном в избах
огонь разводили - дымом гнуса выгоняли. Так и спали. Но Николай стал вдруг
на ночь двери запирать. Матрена смеялась, да жаловалась, что от духоты всю
ночь мокрая, чесотка под мышками завелась. Николай угрюмо советовал почаще
ходить в баню.
Да не до бань было - самая страда, сенокос, огороды. Днем вымирало
село - все в поле, только дряхлые старики да старухи оставались, да дети
совсем малые.
И в самый этот зной появился в деревне незнакомец. И никто его,
кажется, не видел, кроме глухого старца Яшки да его правнучка Ванюшки.
- Обличьем городской. Должно, царский посланник, - глубокомысленно
рассказывал Яшка, по обыкновению, крича, будто с колокольни. - Проведали в
Питербурхе про наши беды, вот и прислали!
Яшку накормили, да и рукой махнули. Яшка съел большущую миску гороху,
вылизал ее и уснул прямо на лавке, за столом.
Ванюшка - тот посмышленей оказался.
- На ём кафтан был длинный-длинный. А из кафтана - шерсть клочьями.
- Из кафтана росла? - спрашивали.
- Может, и росла. А голова здоровенная, как чугунок. И черная.
- А рогов, рогов не было? - крестилась бабка Пелагея.
- Не заметил. Может, и были. Я спать хотел. Выглянул с овину, а жарко
же, все плывет. Я гляжу - он и чешет по улице. Прямо к тракту. За гору
перевалил, и всё. Я думал - приблазнилось. И снова спать лег.
Потом Ванюшка подумал и еще вспомнил:
- Ножищи у него в обутках каких-то странных. Вроде шкуры намотаны
бараньи. И пыли не было. Как будто плыл, а не шел.
Больше от него ничего не добились.

Незаметно осень пришла, в делах да заботах лето угасло. Дожди начались,
дороги размыло. Даже в гости перестали ходить, и кумушки попритихли, и
Николай успокоился.