"Константин Арбенин. Дом в конце тоннеля" - читать интересную книгу автора

фамилии. Сама она предпочитала дожди - у нее была коллекция самых разных
дождей: от грибных до проливных, от робкой ленинградской мороси до бешеных
тропических ливней, после которых - потоп. И вот в ее комнате все время
шумел дождь, и была поздняя осень. А у меня - лето, но уже без Шнитке, я
уступил, я не включал больше музыку. И мое беззвучное лето стало поздним,
как то самое средневековье.
А потом были тараканы. За большие деньги, по счастливой случайности, я
приобрел две дюжины отборных пегих прусаков с отличной родословной. Шесть
племенных самцов, остальные - самочки. Мне очень нравилось, как они деловито
шуршат на ночной кухне, как топочат лапками по разложенным на столе бумагам,
ласково пробегают по предплечью во время сна. Я так им радовался. Но
оказалось, что она не любит домашних насекомых. Это был наш самый
мучительный спор, в конце которого мне как мужчине пришлось уступить.
Сговорились на искусственном сверчке: забили в твою звуковую карту
стандартный сигнал и локализовали его в районе столовой. А все пруссаки
одним волевым решением, одним нажатием клавиши были всосаны в очистительные
розетки и погибли в твоем оптимизаторе. А что я мог поделать? Я же любил ее,
любил даже больше тебя со всеми нашими тараканами! Не мог же я донести
"зеленым" на любимую женщину! Я вот только не понимаю, почему этого не
сделал ты, ведь по инструкции ты обязан сообщать о подобных вещах
незамедлительно? Неужели уже тогда ты стал ей потакать и подыгрывать?
Признайся, ты уже тогда решил за ней приударить, покорить ее сердце своими
слащавыми выходками?
Зачем ты отобрал ее у меня? Или ты не видел, что она для меня значит?
Ты, созданный по образу и подобию ковчега, неужели забыл, что каждой твари
должно быть по паре? Кстати, о тараканах. На каком-то блошином спутнике за
бешеные космические тугрики я купил на развод троих, завернутых в кусок
туалетной бумаги с перфорацией.
Здешние тараканы никакие - бледные, маленькие, вялоусые. То ли мне
подсунули однополых, то ли они совсем не способны размножаться в реактивных
условиях, но ничего из этой затеи не вышло, на третьи сутки тараканы
исчезли, как сквозь обшивку провалились. Я опять остался один, совсем один.
К чему это я? А вот к чему: каждый человек имеет право на тараканов! Напиши
это крупными буквами на своем кухонном мониторе, - пускай она читает и
перечитывает, пусть мотает на ус.
Когда же вы успели сговориться? Почему ты принял ее сторону? Почему, в
конце концов, вы ополчились против меня? Неужели дело в ремонте, в мебели?
Неужели она подкупила тебя этим? Да, каюсь, я никогда тебя не ремонтировал,
не покупал тебе новых кресел и тумбочек, мне даже в голову этого не
приходило. А зачем? Разве ты не мог сделать это сам, разве у тебя не было
соответствующей программы? Разве я, по мере своих скромных человеческих сил,
не следил за твоей чистотой, за сохранностью твоего имущества! Я даже не
разу ни готовил себе еды, ел только твое, из каталога, чтобы только не
покорежить что-нибудь на кухне. Я ведь именно ради твоего блага никогда не
приглашал гостей, разве что в детстве, на дни рождений, да и то не больше
трех-четырех одноклассников, самых спокойных и дисциплинированных. Никаких
танцев до упаду, никаких вечеринок с девчонками, никаких попоек - ни в коем
случае! Чтобы, не дай бог, не пострадало твое нутро, чтобы не причинить тебе
боль, драгоценный мой! Думаешь, мне не хотелось порой гульнуть, как все,
закрутить какую-нибудь чертову карусель! Разве ты не оценил этой жертвы? Я