"Эдвард Араб-Оглы. В лабиринте пророчеств " - читать интересную книгу автора

ортодоксальные (с точки зрения официальных, правящих кругов США)
взгляды. В 1964 году президент Джонсон включил его в качестве
официального представителя американской социологии в Национальную

6 Э. Араб-Оглы
81 комиссию по технологии, автоматизации и экономическому прогрессу,
учрежденную конгрессом США для изучения экономических и социальных
последствий научно-технической революции. С точки зрения тех же кругов, он
оказался наиболее подходящим ученым и для того, чтобы возглавить Комиссию
2000 года Американской академии искусств и наук. Короче говоря, Дэниел Белл
наиболее видный представитель и идеолог того быстро формирующегося в
Соединенных Штатах социального института, который весьма выразительно
называют "Большой наукой". В лице Белла в сформулированной им концепции
"послеиндустриального общества" эта "Большая наука", то есть верхушка
научной интеллигенции и руководство университетскими центрами, во
всеуслышание заявила о претензиях на самостоятельную роль в американском
обществе. Концепция "послеиндустриального общества" в конечном счете стала
удобным теоретическим обоснованием, к которому прибегает "Большая наука",
чтобы отстоять свои партикулярные интересы и разделить политическую власть и
влияние с "Большим государством" и "Большим бизнесом", хотя бы на первых
порах и в качестве младшего партнера. Эти "посягательства", разумеется не
затрагивавшие основ государственно-монополистического капитализма, опирались
не только на очевидную заинтересованность и буржуазного государства, и
монополистических корпораций в быстром развитии науки и высшего образования
в стране, но в не меньшей мере - на возможность выступать от имени
многомиллионных слоев творческой интеллигенции и студенчества. Итак,
концепция "послеиндустриального общества" в изложении Белла была своего рода
заявкой на будущее со стороны "Большой науки".

82

В этом состояло существенное различие в социальных позициях, с
одной стороны, Белла и его единомышленников, а с другой - таких
социологов, как, скажем, 3. Бжезинский или Г. Кан, которые просто
выражают интересы государственно-монополистического истэблишмента. У
них поэтому не возникала дилемма, вставшая за последние годы с такой
остротой перед Беллом и его единомышленниками: чью сторону принять в
углубляющемся конфликте между широкими слоями интеллигенции и
государственно-монополистическим истэблишментом. Неумолимая логика
событий сама толкала Белла, как и многих других либеральных ученых,
на путь солидарности с оппозиционно настроенной интеллигенцией. И
дело было не просто в элементарной интеллектуальной честности, в
научной добросовестности и даже не в понятном желании спасти свой
личный престиж. Тот выбор, который сделал Белл, был продиктован
многим представителям "Большой науки" гораздо более вескими
соображениями. Для них солидаризироваться с истэблишментом означало
отказаться от влияния на стремительно левеющие массы интеллигенции и
студенчества. Отвергнутая же последними "Большая наука", собственно
говоря, никого не представляла бы и в глазах традиционной
властвующей элиты Соединенных Штатов, которую она пытается потеснить