"Эвелин Энтони. Виктория и Альберт " - читать интересную книгу автора

чрезвычайно преданы друг другу. Но она переживает невосполнимую потерю в
своих покоях и вполне владеет собой. Думаю, вам лучше сейчас ее не
тревожить.
- Я все понимаю. К тому же в ближайшее время у меня будет масса дел. Вы
должны мне сказать, что нужно делать в первую очередь, лорд Конингем. И
когда я должна впервые появиться как новая королева. Пока я ничего не знаю о
своих обязанностях, но скоро всему научусь.
Лорд Конингем откашлялся.
- Мадам, я в этом не сомневаюсь. Ваш премьер-министр лорд Мельбурн
прибудет в течение часа и все вам объяснит. Мне кажется, что сначала, видимо
прямо сегодня, должен собраться Тайный Совет. Впрочем, по всем этим вопросам
вы можете полагаться на рекомендации лорда Мельбурна.
- Я именно так и поступаю. Милорд архиепископ, милорд Конингем,
благодарю вас за то, что вы пожаловали сюда. Вы, наверное, очень устали.
Разрешаю вам сейчас удалиться.
Мужчины ушли, и за ними закрылись двойные двери. Виктория, королева
Англии, осталась одна в покоях во дворце Кенсингтона в первый раз в жизни.
Одна. Она произнесла это слово вслух. Потом медленно оглянулась. Знакомая
мебель, портреты ее предков в пыльных позолоченных рамах... Сколько вечеров
она провела в этой комнате, сидя выпрямившись в одном из этих кресел с
высокими спинками. Она шила и слушала, как вела беседы ее мать. Тогда
разговаривали все, кроме нее.
"Что ж, слушая, я узнала очень многое", - подумала Виктория. Люди
постоянно обсуждали ее персону так, будто она при этом не присутствовала.
Они разговаривали о таких вещах, которые ей не следовало слышать. Она так
зависела от герцогини, ее мать постоянно повторяла, что она так молода,
просто дитя. Даже спускаться по лестнице ей не дозволялось без того, чтобы
кто-то не держал ее за руку.
Но сегодня утром она впервые в жизни спустилась по лестнице одна, легко
касаясь перил. Виктория старалась, чтобы ее мать и даже баронесса Лизен, ее
гувернантка, не видели выражения ее лица.
Сейчас она подошла к окну и широко распахнула его. Поднималось солнце.
Оно расцвечивало мрачный горизонт розовыми и золотыми полосками. И птицы
снаружи уже вовсю распевали на деревьях.
Все кончено. Больше не будет вечеров, когда ей не удастся раскрыть рта.
И никаких материнских лекций о том, что нужно достойно вести себя, быть
послушной, скромной и тихонько держаться позади, пока мама-герцогиня будет
вырываться вперед. Она стала королевой Англии. С того момента, когда ей, в
ту пору двенадцатилетней, Лизен объяснила, что она - племянница короля и
наследница трона, Виктория ждала этого дня. Ей было жаль дядюшку, доброго,
немного странного старика. Виктория понимала, как ему были ненавистны
постоянные попытки матери вырваться вперед, таща за собой Викторию и
постоянно напоминая ему, что у него не было детей и что ему прямая дорога в
могилу.
Некоторое время Виктория стояла у окна, придерживая на груди концы
своей простой шали, чтобы защититься от холодного утреннего воздуха. Она
думала, как же, наверное, злятся мама и остальные придворные дамы, ожидая
послушную девушку, их дорогое дитя, которое должно немедленно прибежать
наверх и рассказать им, что именно случилось.
"Ей не следовало бы идти вниз одной! Я ее мать, и должна быть с ней,